Пола невольно покосилась вглубь огромного помещения. Уютная домашняя обстановка? В этом-то ангаре?
— Надеюсь ты не против, Грег? — продолжил Эндрю. — Мы с тобой пропустим по стаканчику перед ужином, да и твоя племянница, думаю, не откажется от аперитива. — Слово «племянница» было выделено голосом и сопровождалось ироничной усмешкой.
Пола порозовела и отвела взгляд в сторону.
— Конечно, — с такой лучезарной улыбкой будто старался за двоих, сказал Грегори. — Аперитив ей не помешает.
Почему они говорят так, будто меня нет рядом? — с некоторым раздражением подумала Пола. В конце концов, это невежливо.
— В таком случае прошу! — сделал Эндрю жест, в сторону лифта.
Пола и Грегори удивленно переглянулись.
— Что-то не пойму, ты приглашаешь нас на ужин или выпроваживаешь? — хохотнул Грегори.
— Приглашаю, — усмехнулся Эндрю. — Вы невнимательно слушали. Ведь я сказал, что мы посидим в уютной домашней обстановке. У меня наверху пентхаус. А здесь, — он бегло огляделся по сторонам, — я устраиваю разного рода мероприятия.
Пола и Грегори вновь переглянулись, на этот раз в глазах обоих читалось невольное восхищение.
— Здорово! — протянул Грегори. — Превосходная идея.
Эндрю скромно наклонил голову.
— Содержание всех апартаментов обходится недешево, зато так удобнее жить.
— Теперь понятно, почему ты стремишься снимать по фильму в год, — рассмеялся Грегори. — Нужно ведь как-то зарабатывать деньги на оплату жилья!
Перебрасываясь шутками — это относилось только к мужчинам, потому что Пола лишь сдержанно улыбалась, — они поднялись в лифте еще на один этаж, очутившись прямо в холле пентхауса.
Здесь их встретила рослая — не ниже Полы — девица в потертых синих джинсах и черной футболке, которая буквально лопалась на объемистом бюсте. «Обожаю Голливуд» — гласила белая надпись на трикотаже. Оба слова изгибались на выпуклостях упругой груди, будто на настоящих голливудских холмах.
Пола сразу загорелась любопытством. Ей очень захотелось узнать, кем приходится Эндрю девушка, о существовании которой ни словом не обмолвились ни Мэри, ни Грегори. Несколько мгновений она незаметно разглядывала незнакомку — темноволосую, модно стриженную, с серьгами в виде больших серебряных обручей. Черты лица у девушки были мелкие, невыразительные, зато фигуре — и главное, пышному бюсту — могла бы позавидовать любая фотомодель.
Однако Пола недолго гадала, кто перед ней, потому что Эндрю произнес:
— Лу, как и предполагалось, у нас сегодня гости. Думаю, через часок можно подавать ужин. А пока проводи Полу в голубую спальню для гостей. Возможно, ты захочешь отдохнуть, — добавил он, обращаясь к Поле. Затем взглянул на Грегори. — А мы отправимся в гостиную и посмотрим, чего наснимали телевизионщики. Я велел прислать мне копии всех видеоматериалов, так что развлечений нам на нынешний вечер хватит.
Выходит, эта Лу нечто вроде горничной или экономки. Ничего себе прислуга у голливудских воротил! Но эти мысли скоро были вытеснены другими. Поле по-прежнему не давал покоя вопрос, кто еще приглашен на предстоящий ужин. Возможно, кроме Лоры Карен и Томми Ли будут присутствовать еще и другие. И Пола заранее хмурилась, представляя, как станут коситься на них с Грегори, другие гости и как в их взглядах будет сквозить вопрос, известно ли Мэри об амурных похождениях супруга. И от этого предчувствия Поле стало не по себе.
В глубине души она понимала, что роль любовницы ей не удалась. И, скорее всего, не удастся и никакая другая — в частности манекенщицы, — даже если Эндрю и согласится снимать Полу в новом фильме.
Следуя за Лу по коридору, она пыталась придумать повод, который позволил бы ей не принимать участия в ужине. Как назло, в голову не приходило ничего стоящего. Разумеется, всегда можно сказаться больной или просто сослаться на плохое самочувствие — на головную боль, наконец, — но Эндрю, тут же использует эту маленькую хитрость в своих интересах. Немедленно явится, чтобы узнать, не нужно ли чего, предложит вызвать врача и тому подобное. Придется спорить с ним, доказывать, что доктор не нужен, что недомогание не так уж серьезно. А после этого начнутся разговоры о том, что в таком случае можно и за столом посидеть вместе со всеми. Или как альтернатива остаться в спальне, лечь в постель и отдыхать… под присмотром все того же Эндрю, который возьмет на себя обязанности сиделки. Чем все закончится, догадаться нетрудно.
Пола лишь на минуту представила себя в спальне наедине с Эндрю и тут же испытала прилив чувственного волнения.
А что, дорогуша, тебе ведь этого хотелось бы, верно? — тут же подало голос ее насмешливое второе «я».
Пола попыталась отмахнуться от него — а заодно и от реакций своего тела, — и, как ни странно, это ей удалось.
Ни о чем не догадывавшаяся Лу распахнула дверь одной из тянувшихся вдоль коридора комнат.
— Ваша спальня, мисс. Голубая комната, как и говорил мистер Фергюсон. Располагайтесь, пожалуйста.
— Спасибо.
Пола действительно была благодарна этой необычной экономке, потому что та помогла ей отрешиться от мыслей об Эндрю.
— А… можно вас спросить? — осторожно произнесла она.
— Конечно, — улыбнулась Лу.
— Вы давно работаете у мистера Фергюсона?
— Примерно год, даже чуть больше. А что?
Пола в свою очередь улыбнулась, пожав плечами.
— Странно, что с такой внешностью вы выбрали себе подобное занятие. — Ей не верилось, что между Эндрю и привлекательной экономкой все чисто.
Лу вздохнула.
— Ну, поначалу-то я себя видела только актрисой, и никем иным. Но потом мне пришлось переменить мнение.
— В самом деле? — с искренним интересом спросила Пола. — Что же произошло? Если не секрет, конечно, — чуть смутившись, добавила она.
Лу махнула рукой.
— Какой там секрет. Приехала я сюда, как все приезжают, — с радужными надеждами, уверенностью в своей неотразимости и тому подобное. Воображала, что стоит мне появиться в Голливуде, как на меня сразу посыплются предложения. — Она прерывисто вздохнула. — Но оказалось, что таких, как я — молодых, напористых и, кстати, гораздо более красивых, — здесь пруд пруди. Впрочем, в съемочный павильон я все же попала. Чего мне это стоило, не хочу даже вспоминать. Но, когда меня вызвали на кинопробы, я решила, что счастливый билет уже у меня в кармане. — Лу грустно усмехнулась. — Самое смешное, что мне дали роль. И тут произошла наиболее забавная вещь: когда начались съемки моих эпизодов, выяснилось, что я, по словам одного из помощников режиссера, абсолютно бездарна. В общем, от съемок меня отстранили. На том моя карьера в кинематографе и завершилась. Режиссер посоветовал мне выбросить из головы киносъемочную блажь и возвращаться домой. Но отрава Голливуда уже вошла в мою кровь. Словом, чтобы долго не распространяться, скажу, что я не смогла покинуть Лос-Анджелес. Мне подсказали, что мистеру Фергюсону нужна экономка, и я устроилась к нему. Вот и вся история.
Пола сочувственно покачала головой.
— Значит, вы отказались от мечты?
— Поневоле пришлось, — кивнула Лу. — Ведь я даже в школьной самодеятельности не участвовала. А сейчас мне самой странно, почему я была так уверена, что достаточно иметь тонкую талию и роскошный бюст, чтобы стать артисткой. Только здесь я поняла, что даже двигаться изящно не умею, не говоря уж обо всем остальном… А сейчас, прошу меня простить, мне пора заняться делами, в которых я кое-что смыслю.
Оставшись в одиночестве после ухода Лу, Пола долго размышляла над услышанным. В конце концов, она пришла к выводу, что Эндрю незачем волочиться за собственной экономкой, ведь женщины ему и так проходу не дают. Вместе с тем рассказ Лу произвел на нее сильное впечатление.
А ведь я в отличие от нее двигаться умею и еще кое-какими навыками обладаю, но никогда не мечтала применить все это в сфере кинематографа. И это вопреки тому, что мои родители актеры, а отец так просто кинозвезда. Рассказать обо всем Лу, так она бы локти кусала от зависти. А если к этому еще прибавить, что мною заинтересовался Эндрю…