Я выпростал из одежды предплечье, непривычно обделенное компасом.
Взгляд Фрейма сфокусировался на татуировке взлетающей птицы.
– Освободитель,– прошептал он едва слышно.– Все-таки не только лишь надежда. Судьба.
– На записи похожая тату у копьеносца, не так ли?
– Верно. И не похожая. Точно такая же.
– Но... что все это значит?
– Значит, что все не просто так происходит на Рионе. Предыдущее связано с последующим. Вам до перемещения в этот слой достаются обрывки знаний предыдущих исследователей. Кусочки их опыта. Частички, составляющие при должном усердии и осознании цельную картину.
– То есть нам достаются фрагменты пазла?
– Удачное сравнение. Но у нас, действительно, осталось мало времени. Я бы хотел снабдить тебя лучшей экипировкой. Тебя и твою группу. Но, увы, при возвращении все, что излишне, не пройдет фильтр Гарр-Оута.
– Жаль!
– Но я могу укомплектовать твой толеранг.
– Укомплектовать?
– Да. Такой предмет точно пропустит Система. И даже не пометит его ни как раритетный, ни как редкий.
– Почему?
– Видишь ли... Риона списала нас,– не сдержал горечи в голосе Фрейм,– Списала как шлак. Как мусор. Как отработанный материал. Наши технологии. Наши находки. Наши проекты, чаяния, мечты. И наши ошибки. Ваша цивилизация не так давно попала в сферу влияния планеты.
Я согласно кинул, жадно впитывая информацию.
– Всего лишь несколько веков...
– Веков??? – я едва не подпрыгнул над досками настила от прозвучавших слов.– Как… веков?
– Все происходит постепенно,– пояснил гремлин, извлекая из-под покрывала солидную связку каменных колец.– В начале на равнинах Рионы появились единичные экземпляры вашей расы. Иногда они оставались здесь. Порой возвращались назад, неся весть о ином, сказочном мире соотечественникам. Наверное, им мало кто верил...
«Вот уж точно. Зато для них охотно разжигала костры инквизиция. А позже стали принимать и народившиеся психиатрические клиники, мало отличавшиеся поначалу от пыточных подвалов».
– Риона это воронка. Вращаясь, она растет. И захватывает все больше и больше насельников.
– С какой целью?
– Я не смог прийти к однозначным выводам. Лишь к вероятным предположениям.
– Поделишься?
– Скорее всего Риона проявляет себя в полной мере перед расами, стоящими на пороге фатального кризиса. На грани самоуничтожения. Остальные ей... неинтересны. Попробовав здоровую культуру «на зуб», оценив ее представителей, планета закрывает им доступ. Предоставляет самим себе.
– Значит, это либо экзамен... Либо попытка спасения.
– А еще может быть подготовка к очистке биосферы для заселения новой расой. Более перспективной.
– … или просто Риона собирает материал для курсовой работы на тему «изучение утырков в пределах Млечного Пути».
– Возможно,– не стал спорить Фрейм.– Но вернемся к экипировке. Первая ступень толеранга...
– Первая ступень? Есть и другие?
– Не перебивай!– слегка поморщился гремлин.
– Извини.
– Итак, первая гармоничная ступень толеранга,– это пять колец пэм. Кольца должны принадлежать пяти разным стихиям. И выстраиваться, избегая непосредственного контакта антагонистов. Воду нельзя размещать рядом с огнем. А металл рядом с воздухом. Земля же сочетается со всеми. Запомнил?
– Да.
– Обычно свойства толеранга корректируются именно положением кольца стихии «земля». В обозначениях, я вижу, ты уже разобрался.
– А знаки рун?
– С рунами сложнее. Особенно со старшими рунами. Графические изображения двадцати четырех младших рун есть проекции граней кристалла универсума на фиксированную горизонтальную плоскость. В то время как в старших...
– Стоп, стоп, стоп, Фрейм. Я понимаю, что в теории ты как рыба в воде. Но мне эти термины ничего не говорят.
– Абсолютно ничего?
– Абсолютно.
Гремлин глубоко вздохнул.
– Различие цивилизационных менталитетов. Вашему сознанию вполне доступна сфера этих знаний. Хотя и не без ограничений, но все же. Только вы относитесь к нему... как к шутке. В лучшем случае, как к забавному парадоксу. Не более.
– Окей. Что за «кристалл универсума»? Волшебная хрень из посоха сильно могучего мага-кудесника?
– Твой ум защищается сейчас,– не принял шутливого тона зеленокожий ученый.– Он норовит вернуться к тому, что уже знает. А все прочее ниспровергнуть и разрушить неверием и осмеянием. В кристалле нет ничего мистического. Или почти ничего. Во всяком случае, геометрии в нем на порядок больше, чем прочего.
– Это трехмерная фигура?
– В точку! Трехмерная фигура, транслирующая сквозь себя констракты четырехмерного мира.
– Через руны?– я немного опешил от неожиданно заложенного виража мысли.
– Руны,– символы для ума. И ключ для осознанного действия.
– Подожди. У меня пока не укладывается это все в голове.
– Собственно, пока что и не должно,– усмехнулся лектор.
– Тогда зачем же...
– На будущее задел.
– Хм-м. Ну, а хоть что внешне напоминает этот чудо-кристалл? Или это эзотерическая тайна?
– Никакой тайны нет. Представь куб.
– Сделано.
– Приклей мысленно к двум противоположным плоскостям куба основания пирамид, точно совпадающие с квадратными гранями.
– И все?
– Да. Это малая модель универсума.
– Есть другие?
– Есть. Но тебе уже скоро возвращаться. А я еще не подобрал для тебя набор колец.
Впрочем, Фрейм управлялся с толерангом и кольцами с той же сноровкой и скоростью, с которыми к выпуску из учебки солдат разбирает и собирает автомат Калашникова.
– Смотри. Воздух. Коснись меня.
Я вытянул руку. Фрейм приподнял кончик толеранга. Мое запястье отклонилось, ведомое невидимой воронкой атмосферного конуса. Я попробовал снова. И снова. Каждый раз едва заметное движение запястья гремлина уводило траекторию руки в сторону. Вроде бы незначительно и не оказывая сопротивления. Но коснуться его я так и не смог.
– Вода. Схвати руку.
Наши запястья соприкоснулись. Совершив маневр, я попытался поймать в захват предплечье Фрейма. Но движения его приобрели такую пластичность, что каждый раз я терпел фиаско, натыкаясь при том на аккуратно обозначаемый укол.
– Металл. Согни мою руку.
Как ни пыжился, я не смог справиться с конечностью гремлина.
– Огонь. Тут атака. И придется тебе потерпеть, чтобы прочувствовать.
Демонстратор, едва коснувшись, оставил росчерк на моем предплечье. И нервы внутри моментально воспламенились, взорвавшись болью. Будь у меня в руках оружие, не думаю, что смог бы удержать его. Боль утихла лишь через полминуты, угасая, как потухающие головешки костра.
– Земля. Сама по себе нейтральна. Но в сборке объединит для тебя три стихии.
– Почему три, а не четыре?
– Пока что три,– твой предел контроля.– Итак, воздух, вода, металл. Бей!
Я несильно ткнул кулаком в грудь гремлина. Воздушный конус увел вектор атаки мимо цели. Руку по локоть охватил лед. Холод пополз выше, под одежду, сковывая движение, замедляя реакцию. Лезвие толеранга блеснуло отточенной кромкой.
– Здорово.
– Настоящие модификации начинаются со второго уровня.
– А всего уровней?
– Четыре. Но четвертый для избранных. На втором можно использовать три кольца поверх пяти. На третьем,– еще одно.
– А на четвертом тогда что и как?
– Я не знаю,– честно признался Фрейм.
– Бааммм!
В воздухе поплыл гул от удара колокола.
– Время вышло?
– Да. Сигнал трехминутной готовности. У меня для тебя есть еще одна вещь. Пожалуйста, не потеряй.
Гремлин протянул мне шар на подставке, по размеру и общей структуре весьма напоминающий сувенир, неизменно пользующийся спросом в рождественские праздники. Встряхиваешь прозрачную сферу. Там начинают кружиться снежинки. Будто метельные вихри в миниатюре. Зрелище завораживает.