- Боюсь, что нет. Раз уж вы заговорили об Арчибальде, я тоже хочу поделить некоторыми наблюдениями. В последние дни его пребывания в Перу я стала его бояться. В глазах появился блеск, нездоровый блеск, какая-то маниакальная привязанность, даже одержимость. Если кто и мог его остановить, так только Наташа, потому что ...- Вика прервалась. - Потому что, они любят друг друга, только почему-то не хотят в этом признаться. А когда любишь, когда душа находит свое отражение в душе другого человека, то все переживания, все горести эти люди делят между собой. И если Арчибальд был одержим, то Наташа была одержима не в меньшей степени.
- На редкость глубокая мысль, Вика. И скорее всего, верная. Каждый из них разделит судьбу другого. И даст бог, у них все получится.
- Думаете, мы их еще увидим? - глаза девушки непроизвольно наполнились слезами. Ведь ее милая сестричка, последний родной человек, такая решительная и бесстрашная, гордая и принципиальная, могла погибнуть. Да что там, возможно она уже была мертва, в этот самый момент, когда они ее вспоминали.
- Надеюсь, что увидим. Только это мне и остается. Потому что, единственная хорошая вещь, ради которой стоит открыть шкатулку - это надежда, которая дает нам силы, помогает перенести разлуку, наполняет нас верой, заставляет действовать даже тогда, когда все потеряно. Поистине, ради неё одной стоит стремиться открыть ларец, - Освальд печально вздохнул и замолчал. На этом их беседа закончилась, каждый задумался о своем. Но и Освальд, и Вика не переставали верить, что очень скоро в Китае они найдут Арчибальда, Наташу и Джеймса, которые закончат эту возню со шкатулкой, вернуться в Англию и снова станут жить в мире, которому ничего не будет угрожать. К сожалению, этим надеждам не суждено было исполниться.
3
Декабрь 1936 года. Китай, контролируемые коммунистами территории.
Джу Линь опустила голову, плечи ее поникли. Больше месяца прошло с тех пор, как ее муж пропал. Она надеялась, что его найдут, но со временем эта надежда угасла. Он пропал. Пропал навсегда. Всегда честный, твердый, уверенный в себе, готовый защитить ее, способный убедить самого упертого человека. Да его больше не было с ней. И как это часто бывает, беда не приходит одна. Высшие силы будто бы стремятся проверить нас на прочность, узнать, сумеем ли мы справиться со всеми превратностями судьбы и выйти изо всех испытаний победителями. Но Джу не была сильной и упертой. Она держалась только потому, что надеялась увидеть мужа снова. Надеялась, что когда он придет, все проблемы сами собой разрешатся, наглые комиссары не посмеют ее обыскивать, солдаты больше не будут избивать ее прилюдно, ужасающая жестокость, в которой утонул Китай, прекратиться. Из-за периодических столкновений с гоминдановцами коммунистам требовалось оружие. Джу поставили за станок и заставили выполнять тяжелую работу. В разное время она производила то ружья, то снаряды, то ткала одежду. Пятнадцать часов в сутки она только и видела, что каторжный труд, усталые лица, отсутствие какого-либо сочувствия. Но она работала, трудилась, потому что верила, что по окончанию войны сумеет найти своего мужа, узнает, что стало с ним. А если ей это не удастся, то его найдет Юн, когда вернется. Потом она вспомнила, что тот пропал во время Великого похода. С тех пор от него ни единой весточки. И в этот момент она вдруг почувствовала себя такой беспомощной, такой слабой и бессильной. Жизнь представилась мукой, которую она получила в наказание за гадость, совершенную может быть недавно, а может еще в детстве. И не было спасения, не было освобождения из этого замкнутого круга ада, в котором она вдруг очутилась. Только муж мог ее спасти, но он, наверное, был мертв, и глупо было верить в то, что он может вернуться. И Юн мертв, и ее родители мертвы, и весь Китай погибает в страшной гражданской войне, призванной истребить их всех. И она скоро умрет, потому что не может человек выдержать столько испытаний. Её организм просто не приспособлен к такому количеству труда, к недостатку пищи и воды. Она была истощена и считала, что уже не борется за свою жизнь, пустила все на самотек, превратив тело в машину, которая вот-вот должна была дать сбой и навсегда отключиться. Но вот что странно: чем больше Джу отчаивалась, тем больше сил у нее появлялось, чем больше она думала о своей смерти, тем легче она боролась с собой, справлялась с невыносимой болью в спине, которая мучила ее по утрам, снова и снова отправлялась на завод или на фабрику и делала свою работу. Ее разум уже смирился с тем, что ей придется умереть, но с этим не хотело мириться тело. Она превратилась в машину, только эта машина была изготовлена из надежных материалов и могла выдержать намного больше, нежели хозяин этого приспособления мог предположить. Бывало, возвращаясь после работы в свой барак, падая на кучку соломы, которая в такие минуты казалась мягче любой перины, Джу размышляла о том, почему она словно загнанный зверь, снова и снова пытается вырваться из окружения, и, потерпев очередную неудачу, совершает очередную попытку с еще большим энтузиазмом. Этот цикл многократно повторяется до тех пор, пока зверь не погибнет, пока рыба, выброшенная на берег вдали от воды, не погибнет от нехватки влаги, пока птица с перебитым крылом не умрет от голода. Возможно, то же самое произойдет и с ней. Но ведь бывает и иначе, бывает, что зверь прорывает засаду, напугав даже самых отчаянных охотников, не переставая биться об землю, рыба доберется до водоема, дождавшись заживления крыла, птица снова полетит. Если она будет терпеть, то ей воздастся за терпение, она получит то, о чем мечтала, снова станет человеком, снова увидит мужа.
Таким образом Джу пыталась поддержать в себе огонек надежды, дать рациональное объяснение своей жажде жизни, которой неожиданно воспылало ее тело. Эти мысли успокаивали, помогали вставать, по ночам позволяли окунуться в безмятежный, приятный сон. В начале января тридцать седьмого она поймет, что не зря боролась сама с собой, что была права, бороться стоит, потому что стоит жить. Впрочем, до этого ей предстояло еще много дней стоять у станка и производить, производить, производить и так до бесконечности...
4
Февраль 1938 года. Китай, контролируемые коммунистами территории.
Павел Молчанов нерешительно пытался пробраться через толпу китайских рабочих, толпившихся в очереди у столовой. Большинство были женщины, иногда попадались дети, но не одного мужчины среди них Молчанов не увидел. В Китае шла война до победного конца, и коммунисты не собирались проигрывать. Наблюдая за решительностью этих женщин, Павел постепенно склонялся к тому, что они победят в этой войне, коммунисты установят свой режим в Китае. Но не за этим сюда пришел священник. Не рассуждать, а действовать. После утомительных поисков, косвенного участия в нескольких сражениях, унижения перед властями и чиновниками, опасных перелетов на старых самолетах ему и его новым спутникам удалось узнать кое-какую информацию о семействе Линей, которое они разыскивали. У них не было уверенности в том, что это те самые Лини, которые им нужны, более того, они уже находили несколько человек с такой фамилией, и никто не оказался в состоянии им помочь. Теперь, правда, вероятность правильного попадания была высока. Отец братьев Линь погиб много лет назад в горах, вполне возможно, был знаком с неким лордом Бернардом Недведом, который более всего интересовал спутников Павла. Они не стали вдаваться в подробности, рассказали только, что Линям может быть известна информация, которая помогла бы им в поиски какой-то шкатулки. Понимая, что в случае, если удача улыбнется им и они найдут, кого ищут, Павел будет переводить весь разговор с китайского на английский и разузнает об этом темном деле побольше. Ну а пока придется набраться терпения, умерить свое любопытство и сосредоточиться на поиске Джу Линь, жены одного из братьев.