— Добровольно и с энтузиазмом? Почему? — спросила Радхика. — И если все-таки в Тадж-Махале сокрыт какой-то секрет, то, как мы будем его искать?
— Вот именно, просто так взять и раскопать его мы не можем, — задумчиво ответил Шайни. — Это священное место, построенное в память давно умерших. Мы не может его осквернять. Потомки Ман Сингха знали об этом. По этой причине они и отдали так легко дворец и землю в дар императору Моголов. Индуистские храмы и дворцы индийской знати в те времена перестали быть надежным местом для сохранения великой тайны, их могли в любой момент разрушить по прихоти очередного иноземного правителя. Поэтому было решено, что лучше, чем мусульманский мавзолей, ничто не послужит укрытием камня Сьямантака. Тадж-Махал в этом случае был надежнейшим страховым полисом!
— Если мы не можем добыть сам камень, есть ли какие-нибудь неоспоримые доказательства того, что он лежит здесь?
— Тебе известно чем были засажены сады вокруг Тадж-Махала? О, это очень специфические растения! В разных записях упоминаются кетаки, джай, джухи, чампа, маулашри, харшрингар и бел. Бел обладает радиозащитными свойствами. Харшрингар лечит респираторные заболевания. Кетаки полезен при заболеваниях крови. Это все лекарственные растения, посаженные здесь для нейтрализации радиоактивных эффектов камня Сьямантака!
Радхика даже не нашлась, что сказать.
— Еще одна интересная история! — продолжил Шайни. — В «Бадшахнаме» говорится, что в 1632 году вокруг надгробия Мумтаз-Махал была установлена оградка из чистого золота. Она весила почти полтонны! Через несколько лет ограда исчезла и больше про нее ничего не известно. Зная о свойствах Сьямантаки, разве нельзя предположить, что изначально оградка была выполнена из обычного металла, который впоследствии превратился в золото. Тогда оградку убрали, чтобы никто не соблазнился драгоценным металлом. Могло быть и наоборот — золотая конструкция под влиянием камня перестала быть таковой, и была удалена из мавзолея, как не соответствующая общей роскошной обстановке.
— Можно ли с уверенностью говорить, что здесь был факт подобной трансмутации?
— Да, есть еще одно свидетельство, подтверждающее это. Белый мрамор Тадж-Махала, — ответил Шайни.
— Как мрамор может быть доказательством того, что Сьямантака укрыт именно здесь? — удивилась Радхика.
— Мрамор является конечным продуктом преобразований, которым подвергается известняк под воздействием высоких температур и давления. Чем чище был известняк, тем белее получается из него мрамор. Последние два десятилетия ведутся ожесточённые споры о причинах пожелтения мрамора Тадж-Махала. Винят в этом кислотные дожди и общее загрязнение окружающей среды в Агре.
— Да, я слышала об том, что некоторые предприятия заставили переехать подальше от Тадж-Махала, — сказала Радхика.
— Да, но если ты спросишь Б.Б. Лала, ученого из Археологической службы Индии, то услышишь другое мнение. Он сделал письменный доклад, в котором заявил, что на мраморе Тадж-Махала в ходе минералогических и петрографических исследований не обнаружено следов химического выветривания и воздействия кислоты.
— Так от чего же тогда желтеет мрамор? — спросила Радхика.
— Хватает других факторов. Например, в Европе попытались очистить мраморные статуи с помощью лазера и заметили, что они стали менять свой цвет. На карте, которую нам показывал Ратхор, Агра отмечена как местность с повышенным фоном. Вообще то, мрамор и гранит обладают естественной повышенной радиацией, но в Тадж-Махале никто не удосужился проверить, в пределах природной нормы «фонит» мрамор, или превышает обычные показатели. Я это веду к тому, что пожелтение мрамора вызывает именно это, большее чем норма, излучение, источник которого скрыт где-то внутри здания. Кстати, раз я упомянул Ратхора, давай позвоним ему. Пусть присоединяется к нам.
В этот момент Шайни почувствовал движение позади него и в тот же момент в спину ему уперся ствол пистолета.
— Не двигайся, — прошипел чей-то голос.