— Послушай меня, парень, — грубовато начал Ратнани. — Она тебя упечет, у нее есть все для этого. Если инспектор Радхика Сингх считает тебя виновным, она добьется своего. «Ищейка-Сингх», так прозвали ее коллеги в полиции. Так что ты должен мне рассказать все, как было, правдиво и полностью. Согласен?
— Клянусь, я не убивал Анила Варшнея, — слабым голосом произнес Шайни. — Я просто оказался не в то время не в том месте.
— Можешь говорить свободно, — посоветовал Ратнани. — Ты среди друзей.
Он подмигнул тюремному надзирателю, который улыбнулся в ответ. Врач и медсестра тихонько покинули помещение, оставив пациента в компании его адвоката, ученицы и сотрудника тюрьмы.
— Варшней был моим настоящим другом. Я бы жизнь отдал за него. Все, что знаю — он был на пороге крупного исторического открытия и опасался, как-бы враги и завистники не попытались бы отнять у него материалы. Я чувствую, что убийство как-то связано с его исследованиями.
— Наши слабые места — найденная у тебя печать, принадлежавшая Варшнею и твои отпечатки пальцев в квартире, где произошло убийство. Также, ты — последний, кто видел Варшнея живым. И, как будто этого мало, в деле фигурирует чертов скальпель с твоими инициалами. Для Ищейки-Сингх этого более чем достаточно для задержания тебя на неопределённый срок без права внесения залога, — подвел итоги Ратнани.
— Вы что-то говорили о четырёх печатях, — вспомнила Прия. — Одну Варшней передал вам, она и найдена в вашем доме. Что он сделал с другими тремя печатями?
— У Анила было еще три близких друга. Первый, доктор Никхил Бходжарадж сейчас находится на борту исследовательского судна, стоящего на якоре у берегов Гуджарата. Другой его друг, Раджарам Куркуде — ученый-ядерщик, он работает в Джодхпуре. Наконец, есть еще девендра Чхеди, ученый из Чандигарха, — перечислил слабым голосом Шайни. — Я знаю, что Анил хотел оставить каждому из нас по печати. Думаю, что Бходжарадж был в курсе этого его плана.
— Послушай меня, Шайни, — сказал отец Прии. — Тебе надо повстречаться с Бходжараджем, необходимо, что бы он подтвердил твою историю. Его показания могли бы помочь тебе.
— Но я же арестован! — горячо возразил Шайни.
— Это ненадолго, — пообещал адвокат. — Ты же не забыл тот стакан воды с грязным осадком? Это мой хороший друг, тюремный надзиратель, подсыпал экстракт ипекакуаны, что бы вызвать у тебя рвоту. Это дало нам прекрасный повод отправить тебя в больницу. Теперь, когда ты здесь, мы готовы претворить в жизнь вторую часть нашего плана.
— Вторая часть? О чем вы? — спросил непонимающий Шайни.
— Сегодня у тебя случится небольшой сердечный приступ. Тюремный надзиратель перестрахуется и отправит тебя машиной скорой помощи в госпиталь «Фортис Эскортс» в Джайпуре, — пояснял Ратнани, пока глаза Шайни расширялись от удивления.
— Инфаркт? Но я абсолютно здоров, если не считать последствий от этой тухлой воды, которую я выпил в той вонючей камере! — все еще в недоумении произнес Шайни.
— Не переживайте, — сказал надзиратель. — У вас не будет сердечного приступа. Мы просто позовем сейчас врача, который ждет снаружи, и он удостоверит, что у вас сбой сердечного ритма. Надо разыграть спектакль как можно реалистичнее и тогда у нас будут все основания отправить вас в больницу.
— Но я же ни в чем не виноват! — запротестовал Шайни. — Почему мою невиновность приходится доказывать незаконными методами?
— Послушай, профессор. Моя дочь относится к тебе с большим уважением, — сказал Ратнани. — Она втянула меня в это дело как гарантию того, что ты не проведешь остаток жизни за решеткой. Так что позволь мне продолжить спасать тою задницу!
Шайни пристально посмотрел на адвоката, затем перевел взгляд на Прию. Он увидел, что ее глаза умоляют его следовать указаниям отца. Он вздохнул.
— Хорошо. Я сделаю все, что вы скажете.
Ратнани улыбнулся после этих слов Шайни.
— Слышал такую поговорку — «Хорошие адвокаты знают закон, а отличные — судью»?
Шайни кивнул.