— Пустую тарелку?
— Нет, — смутилась Рема. Тарелка была вылизана. — Служанка принесла тарелку еды, и я подумала, что это для меня, так что съела. Но я не трогала вино.
Он прищурился и махнул стражу.
— Я не приказывал принести еду Реме. Только вино. Найди того, кто это сделал, и приведи ко мне.
— Да, ваше высочество, — страж побледнел.
Принц Леннек повернулся к Реме.
— На чем мы остановились? — спросил он. — Ах, да. Твой ответ. Какой он?
Рема расправила плечи, желая быть сильной.
— Я уже помолвлена с Бреном. Я буду чтить это обещание.
Принц Леннек сел прямее.
— Ты хочешь выйти за меня или нет? — спросил он.
— Нет, — твердо сказала она. — Я выйду за Брена. Документ подписан, и это ожидаемо, — она сжала руки и старалась управлять гневом. Принц резко встал и зашагал по комнате, мантия развевалась за ним.
— Ты отказываешь мне? — поразился он.
— Верно. Мой ответ нет.
Принц Леннек зарычал, схватил бутылку вина и швырнул по комнате. Она разбилась о каменную стену, тысячи осколков посыпались на пол среди красной жидкости. Рема вздрогнула от грохота и отпрянула от Леннека как можно дальше. Ругательства вылетали изо рта принца, и на миг Рема испугалась, что он ударит ее. Она взглянула на одного из стражей, но он избегал встречи взглядом. Вино лилось на пол, как свежая кровь.
— Я — кронпринц, — рычал Леннек, привлекая ее внимание. — Я получу то, чего хочу, — он вырвался из комнаты, хлопнув дверью за собой.
Хоть принц Леннек напоминал Дармика внешне, на этом сходство заканчивалось. Братья были разными, как горный лев и лошадь.
Рема опустилась на холодный каменный пол в слезах.
* * *
Принц не пришел к Реме снова, еду не приносили остаток дня. Когда стало темно, Рема прошла к двери. Голосов в коридоре не было. Она легла на пол и заглянула под дверь. Две тени стражей оставались там.
Времени было мало, и Рема приступила к работе. Она потушила свечи и замерла в тишине, слушала. Не уловив тревожных звуков, она схватила ткань, что прятала под кроватью. Она почти весь день связывала четыре одеяла вместе, делала на них узлы, чтобы она могла спуститься. Длины все еще не хватало, и Рема сорвала штору и привязала к одеялам. Ее руки дрожали, пот лился по лбу. Было сложно работать, когда она ждала, что стражи ворвутся в любой миг и арестуют ее.
Закрепив штору, она потащила ткань к окнам. Левое окно не подалось. Рема прикусила палец, чтобы не закричать. Она прошла к окну справа, и оно открылось. Она выдохнула, радуясь, что пролезет в брешь.
Привязав край одеяла к столбику, Рема бросила ткань в окно и смотрела, как она разворачивается. Десяти футов не хватило, но не было времени поднимать одеяла и привязывать еще штору. Кто-то заметит. Она забралась на подоконник, нашла ногами узел и сжала его. Руки Ремы схватили самодельную лестницу, она начала спуск.
Двенадцать
Дармик
Дармик прошел в кабинет короля, там было удивительно пусто. Круглая комната с высоким потолком была одной из любимых у Дармика в детстве. Играя в прятки, он залезал под резной стол или за бархатные шторы, и никто не знал, что он там.
Дармик прошел к одному из окон от пола до потолка, прислонился головой к стеклу. Казалось, он стоял на краю утеса, и ему оставалось сделать шаг вперед и полететь, как птица. Он вспомнил Рему, как она прыгнула с того оврага веселья ради. Он не знал, как часто она это делала, и зачем. Рема… с ее светлыми волосами и голубыми глазами вела себя не так как все, кого он встречал раньше, и он хотел ее увидеть. Конечно, если бы не было Леннека. Ей лучше быть подальше отсюда.
— Дармик, — король ворвался в кабинет, — тебе стоит играть лучше.
— Конечно, — сказал Дармик, все еще глядя в окно. Отец не понимал, что его не волновала политика при дворе? — Леннек дома? — спросил Дармик, поворачиваясь к отцу.
— Нет, но я жду его, — король сел за стол, провел рукой по черной бороде, где уже появилась седина. От упоминания Леннека король расслабился, уже не был таким напряженным.
Дармик был рад, что мог поговорить о сплетнях о наследнике без Леннека. Если бы тут был его брат, Леннек убедил бы отца, что Дармик не понимает, о чем говорит, и что это паранойя. Леннек предложил бы кого-то другого для этого дела, повысить в наказание налоги. Так всегда делал Леннек — подавлял Дармика и повышал налоги.
Леннеку нравилось вызывать страдания у всех, пока ему жилось хорошо. Король и Леннек мало знали о жизни людей. Король Барджон редко покидал столицу. Леннек порой уезжал, но всегда оставался у богатых землевладельцев, не совался к неприятному и грязному. Дармик стиснул зубы — Леннек ничего не знал о неприятном. Дармик вспомнил голодающую девочку рядом с мертвой матерью.