– Курение мака – это зависимость, которая обходит чувства людей. Это голод, который заставляет гордых мужчин и умных женщин ползать в трясине, в поисках большего. – Красная Королева взяла цветок с руки сестры, и в её руках тот стал дымом, алым туманом, который поднялся и исчез. – Магия – наркотик куда хуже, и её крюки впиваются намного глубже. Именно магия раскалывает мир, магия тянет нас к концу. Мир треснул, и каждое заклинание делает трещины чуть шире.
– Синяя Госпожа хочет приговорить всех, потому что не может отказаться от своих заклинаний? – Пока я задавал этот вопрос, мой тон сменялся от недоверчивого к легковерному. Старые шлюхи с Грязного переулка продавали не только своё тело за монеты, чтобы купить очередную дозу смолы, которую Мэрес выжимал из мака. Они бы продали и души, если бы только могли.
– Частично, – согласилась бабушка. – Сомневаюсь, что она смогла бы отказаться от своей силы. Но более того, она верит, что где-то, за пределами соединения сфер, есть место для немногих самоизбранных. Синяя Госпожа считает, что те, кто достаточно глубоко погрузятся в магию, смогут в конце выжить и отыскать новые формы существования, так же как некоторым Зодчим удалось пережить День Тысячи Солнц. Возможно, она видит себя в качестве первого бога в том, что наступит. Своих последователей она рассматривает как элиту, избранных отыскать совершенно новый мир.
– А вы… не верите? – Внезапно я осознал, что всё это время обращался к ней без формальностей, и запоздало добавил: – Ваше величество.
– Не имеет значения, что я думаю о последствиях такого финала, – сказала она. – У меня есть долг перед моими людьми. Я не позволю этому случиться.
В конце концов, что бы Алиса Кендет ни говорила о том, что стоит на кону, передо мной была королева, защищающая свои земли, города и подданных.
– А пожары? Чёрт, вся опера? – Я увидел, как она прищурилась, и добавил: – Ваше величество.
– Мир, возможно, и истончается, но по-прежнему есть очень немного мест, где может вернуться нерождённый. Возможности выпадают редко, длятся недолго, и их нелегко предсказать. Определённое место в определённый час. Если его пропустить, то следующее окно, через которое они смогут пройти, может не открываться месяцами, и может оказаться за тысячу миль отсюда. А чтобы провести нерождённого через вуаль в других обстоятельствах, потребуется громадная трата ресурсов. Количество населения этого города и магия, которая здесь творится, делают Вермильон нерестилищем для нерождённых. Моя сестра не может давать предупреждений, она может лишь определять и уничтожать тварей, когда они появляются. Люди вокруг таких событий – пища для новых нерождённых, тварь использует их плоть, чтобы восстановиться, вырасти, принять более жуткие формы и подпитать свои силы. Есть лишь один способ уничтожить нерождённого – сжечь гнездо, прежде чем он поймёт, что на него нападают.
– Но я видел его – в опере я видел нерождённого. Он сбежал и преследовал нас на север. В цирке на нас напал нерождённый – его выкинуло из утробы в могилу, и глубокой ночью он вырвался из-под земли. А ещё сын Снорри в Чёрном форте, а потом их капитан…
Красная Королева поджала губы. Можно было подумать, на неё произвело впечатление, что я видел четырёх разных нерождённых, и всё же стою перед ней, а мои внутренности до сих пор внутри меня.
– Существо, которое ты видел первым, не нововозвращённый. Он был одним из двух, которые собирались запустить процесс. Каждый нерождённый начинается с убийства ребёнка в утробе. Чем дольше дитя остаётся в мёртвых землях, тем сложнее ему родиться в мир живых, но зато он сможет пользоваться всем потенциалом, заложенным в его кровь. Это был очень особенный нерождённый, возможно величайший из всех. Два худших слуги Мёртвого Короля присутствовали там, чтобы облегчить появление этого в мире: нерождённые Принц и Капитан. Проход намного легче осуществить при помощи смерти близкого родственника. Скорее всего, нужный им родственник был среди публики. Нам выпал редкий шанс испытать магию моей сестры против ключевых фигур в рядах наших врагов и предотвратить прибытие нового могущественного слуги Мёртвого Короля.
Я сглотнул, снова вспомнив глаза, смотревшие на меня в щёлочки фарфоровой маски. А потом, подумав, что заканчивать разговор на моей роли в неудаче заклятия было бы не очень хорошо, продолжил: