Та нахмурилась сильнее, подняла руки, невольным жестом запустив пальцы в косы с рунами.
– Дверь в смерть… я…
– Где она должна быть? – требовательно спросила Скилфа.
– Ну… – Кара вскинула голову. – А зачем ей быть где-то? Почему дверь в смерть должна находиться в каком-то конкретном месте? Было бы правильно, если бы она стояла в Тронде? А что с пустынными людьми в Хамаде? Должны ли они находиться так далеко от…
– А разве мир справедлив? – спросила Скилфа, и её губы подёрнулись улыбкой.
– Сам по себе – нет. Но в нём есть красота и равновесие. Правильность.
– Так если дверь есть, но она не в каком-то конкретном месте, что тогда? – Её бледный палец подгонял молодую женщину.
– Она должна быть везде.
– Да. – Скилфа снова посмотрела на Снорри зимне-голубыми глазами. – Дверь везде. Тебе нужно просто узнать, как её увидеть.
– И как же мне её увидеть? – Снорри осмотрелся, словно дверь всё это время могла стоять в каком-нибудь тёмном уголке.
– Я не знаю. – Скилфа подняла руку, останавливая его протесты. – Разве я должна знать всё? – Она понюхала воздух, с любопытством глядя на Снорри. – Ты ранен. Покажи.
Снорри без возражений распахнул куртку и задрал рубашку, показав красную покрытую коростой полосу от клинка убийцы. Две вёльвы встали с мест, чтобы рассмотреть её поближе.
– Старая Грия в Тронде сказала, что яд на клинке не подвластен её искусству.
– Её искусству неподвластны даже бородавки. – Фыркнула Скилфа. – Бесполезная девчонка. Я бы не смогла научить её ничему. – Она зажала рану, и Снорри охнул от пронзительной соляной боли. – Это работа присягнувшего камню. Вызов. Тебя зовёт Келем.
– Келем?
– Келем Лудильщик. Келем, мастер императорского монетного двора. Келем, хранитель врат. Келем! Ты о нём слышал! – Раздражённый щелчок пальцами.
– Теперь слышал. – Снорри пожал плечами. Имя действительно было знакомым. Истории о нём рассказывали детям долгими зимними вечерами у огня. Снорри подумал о флорентийском золоте убийц, на миг вспомнив их жуткую скорость. На каждой монете был отчеканен затонувший колокол Венеции. Боль в ране усиливалась вместе с гневом. – Расскажи о нём ещё…. пожалуйста. – Прорычал он.
– Старый просоленный Келем сидит в своих копях, прячась от южного солнца. Он погребён глубоко, но немногое от него ускользает. Он знает древние тайны. Некоторые называют его последним Механиком, ребёнком Зодчих. Он настолько стар, что рядом с ним я выгляжу молодо.
– Где…
– Во Флоренции. Ему покровительствуют банкирские кланы. Или он им. Их взаимоотношения запутаны сложнее, чем любой узел Гордия. Возможно, он сам породил эти кланы много веков назад, когда ожил. Банки Флоренции, как и многие дети, хоть и желают получить его наследство, но в последнее время играют мускулами, испытывают силы старика… и его терпение. – Скилфа посмотрела на Кару, а потом снова на Снорри. – Келем знает каждую монету в нашей Разрушенной Империи и держит свою когтистую руку на пульсе всей коммерции. Может, эта власть и отличается от имперской мощи, или от власти Сотни престолов, но всё равно это власть. – В её руке оказалась золотая монета, двойной флорин, отчеканенный флорентийскими банками. – Это другая власть, но она могущественней армий, коварнее плясок во снах коронованных голов. Возможно, это обоюдоострое лезвие, но Келем прожил много столетий, и ещё не порезался.
– Я-то думал, это байки. Сказки для детей.
– Его ещё называют Хранителем Врат. Он находит и открывает двери. Вполне понятно, почему он призвал тебя к себе. И вполне понятно, почему тебе нужно как можно скорее избавиться от ключа.
– Хранитель Врат? – сказал Снорри. – А может, его называют ещё и магом дверей? – Он почувствовал, как его кулаки сжимаются, и на миг снова увидел, как маг в пещере Эридруина отпускает демона в облике Эйнмирьи, и та бросается на него…
– Когда то он так себя называл, давным-давно.
– И ты говоришь, он присягнувший камню?
Скилфа наклонила голову, под новым углом изучая Снорри.
– Чтобы прожить так долго, человек должен присягнуть многим хозяевам. Но золото из земли, а оно всегда было его первой любовью.
– Я встречал его… или его тень. Он закрыл мне дорогу в Хель, и сказал, что я принесу ему ключ. – Снорри помедлил, вспомнив демона, и то, как заколотилось его сердце, когда он решил, что это его маленькая дочка. Он заставил себя разжать кулаки. – И я принесу.
– Это безумие. Хуже только отдать ключ Мёртвому Королю.
– Зато он знает, где дверь смерти. Ты можешь её мне показать? Есть ли иной выбор? Вариант лучше? Такой, который Келем не сможет мне закрыть? – Снорри убрал ключ и запахнул куртку. – Встретишься с треской, и получишь обед. Встретишься с кашалотом, и возможно ты будешь обедом. – Он положил руку на лезвие топора. – Пускай он меня затащит к себе, и мы посмотрим.