– Не помнишь такого? – Олег выложил на стойку смартфон.
Бармен мазнул взглядом по фотографии Пираса и нехотя кивнул:
– Заходил.
– С кем общался?
Еще один быстрый взгляд, теперь уже в сторону центрального стола, за которым шел оживленный разговор, изрядно подогретый спиртным.
– С Лохматым.
Гончар досадливо скривился.
С Лохматым отношения у него складывались хуже некуда. Мало того, что сталкер слыл человеком склочным, так еще «Восточный Периметр» – организацию, в которой работал Гончар, – ненавидел всей своей мелкой душонкой, считая главной помехой на пути к успеху. Однажды даже до стычки дошло – хорошо, быстро разняли. В другое время Олег обошел бы его стороной, но сейчас выбора не было.
– Белого неба, знатного хабара! – Гончар произнес стандартное приветствие.
– Мирной Зоны, – прозвучал осторожный ответ. – Садись с нами.
– Псам-охранителям с честными сталкерами за одним столом нет места, – проворчал Лохматый, повернув к Олегу абсолютно лысую голову. Его благодушную расслабленность как рукой сняло, он аж побагровел от нахлынувшей злобы.
– Да ладно тебе, Олег – нормальный мужик, – нерешительно возразили Лохматому. Тот презрительно рыгнул.
– Спасибо за приглашение, в другой раз, – нашелся Гончар. – Мне только один момент прояснить.
Олег положил на стол телефон с фотографией убитого. На Лохматого он старался не смотреть.
– Мужики, никто чувачка не видел?
С разных концов стола послышалось нестройное:
– Вроде нет.
– А кто это?
– Случилось что?
Лохматый мельком взглянул на фото и, хотя в глазах промелькнуло узнавание, промолчал.
– Случилось, – вздохнул Олег. – Ходил в Зону, вернулся, а потом нашли убитым.
Лысый молча пил пиво. «Нет, не скажет он ничего, хотя, похоже, что-то знает», – понял Гончар.
Идея пришла в голову внезапно.
Он убрал смартфон и подпустив разочарование в голос, заметил:
– Хотя зря я вас спрашиваю, говорят, парень в проводники искал самого лучшего сталкера в Булганске.
Демонстративно отвернувшись, Лохматый по-прежнему молчал.
– Съезжу-ка я лучше к Эльдорадо, – добил его хитрый Гончар.
– Когда это Пашка был лучшим?! – взревел лысый, грохнув по столу кружкой. – Ну, искал этот фраер проводника, деньги хорошие предлагал, да только не нужны мне замороки с туристами, вечно с ними какая-то хрень приключается. – И добавил уже спокойнее: – Он с Косорылым сговорился.
– Спасибо, Лохматый, что бы я без тебя делал, – усмехнулся Олег и направился к выходу.
– Узнал что-нибудь? – спросил Бучек, когда Гончар опустился на сиденье джипа.
Олег кивнул, заводя машину.
– Куда теперь? – поинтересовался интерполовец.
– Навестим сталкера, с которым убитый разговаривал в баре. Он либо в Зоне, либо у себя. Если в Зоне, то поиски заканчиваем, а если дома – что-то да узнаем.
Толик Косорылый обитал в двух кварталах от бара Живчика, но Олег поехал кружным путем – хотел посмотреть, какое впечатление на Бучека произведет Булганск. Вернее, та часть города, до которой в свое время дотянулась Аномалия.
Начало Булганску дала железнодорожная станция Забайкальской железной дороги. Городок недавно разменял первую сотню лет, из которых последние лет тридцать только чах и хирел. Жизнь здесь остановилась – не нужен оказался Булганск обновленной России. Даже достроить спорткомплекс «Динамо» – последнее из новых здание города – толком не смогли, Эльдорадо со своими ребятами его доводил до ума. Правда, уже в качестве своей базы. Большинство жилых домов Булганска еще помнили Хрущева, «брежневки» до сих пор здесь считались новостроем. В старой части города, возле вокзала, сохранилось несколько довоенных бараков. Их покосившиеся от времени деревянные фасады на фоне величественного здания вокзала казались совсем ветхими и убогими. Даже в запущенном виде вокзал выглядел солидно. Хорошо, что Аномалия обошла его стороной.
Зато постройкам, попавшим под гравитационный удар, пришлось тяжко. Дома в эпицентре не просто разрушились, а смялись. Развалины походили на разбросанные по городу гигантские комки бумаги с торчащей из разрывов арматурой, в этих руинах с трудом угадывались стандартные многоэтажки. На периферии зоны удара здания устояли, но их стены чернели следами пожаров. Во дворах до сих пор ржавели остовы брошенных машин, многие выглядели искореженными и помятыми. Оставшиеся в живых после катаклизма жильцы давно съехали – не только из дома, а из Булганска вообще, опустевшие кварталы медленно, но верно подгребал под себя криминал.