— Смотри не ступи сюда, так и ухнешь в болото. Один мальчишка, приятель мой, заражение крови получил — порезал ногу о старую жестянку. Шесть недель его в больнице держали. Вот кабы мне туда. Жратву там давали — во! А ты бывал когда в Санпасти?
— Нет, ни разу, — признался Брайн и глянул на здание. Оно стояло вдали, массивное, наверху и внизу ряды окон. Дым из трубы шел уже не такой густой.
— Давай попозже сходим туда, часов в пять, когда все смоются.
Берт вытянул из воды велосипедное колесо и покатил его перед собой, подталкивая палкой.
— А ночной сторож? — спросил Брайн.
Он не мог представить себе Санпасть без сторожа. Ему вспомнились горящие печи котельной, дверцы, как ряд чудовищных пастей, в которых вместо зубов пламя, и они могут втянуть тебя и сожрать, если будешь стоять слишком долго. «Вот это и есть клиника», — сказала девочка, водившая его гулять вскоре после того, как он научился ходить.
— Никого там нет. К пяти часам печи уже почти холодные. Я на прошлой неделе ходил туда с нашим Дэйвом, в окно влезали. Я тебе покажу. — Колесо свернуло в сторону и скатилось под откос, исчезнув среди водяных пузырей. Берт швырнул ему вдогонку за компанию палку.
Палка медленно закачалась на воде. Они уже подходили к концу дороги. — Сейчас что-нибудь путное найдем, вот увидишь.
— Неплохо б, — сказал Брайн. — Только ничего там сегодня нет. Я с девяти часов скреб, а раздобыл мешок щепок, только и всего.
Берт подобрал не очень дырявый мешок и запихал в него все то, что могло оказаться полезным дома: старый котелок с прохудившимся дном (Дэйв починит, сделает прокладку), чашку без ручки, муляжные шоколадки (ребятишкам играть), слипшуюся массу тянучек (промыть под краном и съесть) и несколько пахнущих свежим деревом толстых брусков (дрова на случай стирки).
Скребачи уходили со свалки в туманной тишине — только прогрохали их сапоги, когда затаптывали костер, и бодро загремел на камнях железный навес, поставленный на случай дождя.
— Крысы не вылезут, пока не стемнеет, — сказал Берт, и Брайн рад был это слышать.
Они двигались проворно, молчком, пробираясь через осоку: шагать надо было быстро, не то тут же наберется вода в башмаки. Возвышаясь над пропастью, полной жестянок и шлака, пустое, запертое на ночь здание — Санпасть, — из трубы которого дым уже не шел, казалось теперь под нависшими тяжелыми тучами почти хрупким, будто на него давит непомерная тяжесть и долго выдержать ее оно не сможет.
Брайн заметил, что Берт прихрамывает и всю дорогу от свалки идет как-то странно. Наверно, камешек в тапку попал, хотя нет, непохоже. Он уже думал было спросить, но Берт вдруг сказал:
— Вот здесь влезем. Я первый, а ты за мной. Забравшись на гору мусора, он передал мешок Брайну и одно мгновение пристально вглядывался в стену. И вот квадрат из нескольких аккуратно вцементированных кирпичей превратился в мощный магнит — Берт стремительно пролетел пространство, отделявшее его от стены, и распластался, как лягушка, на ее вертикальной поверхности. Цепляясь руками, он долез до оконного карниза, подтянулся и оказался в проеме окна.
Брайн отчетливо увидел выщербину в стене, за которую можно было ухватиться, и, швырнув в окно мешок, в свою очередь вдруг словно прилип к стене, чувствуя, что ноги у него висят где-то футах в двадцати над землей. Холодные, тяжелые капли дождя зашлепали по его рукам.
— Ты давай скорее лезь, пока не вымок, — посоветовал Берт.
Ноги Брайна, как раскачивающиеся железные палки, — он с тревогой почувствовал, что одна нога словно бы тяжелее другой, — тоже нащупали опору. Удержаться стоило немалых усилий, Брайн даже дышать перестал и пытался просунуть каждый палец как можно глубже. Он еще поднатужился и стал медленно подтягиваться. Пальцы соскальзывали, будто падавшие на карниз дождевые капли были не водой, а жиром. Однако пальцы не успели оторваться, он не просвистел, как бомба, вниз, а, дернувшись локтями вперед, подтащил туловище к верхнему каменному выступу и сел.
— Сколько времени лез! Чего ты там копался?
— Быстрее твоего, — огрызнулся Брайн. Он глянул назад на болото, на свалку, на железнодорожный путь и фабрики вдали и нигде не увидел ни единой живой души. Он повернулся и посмотрел внутрь Санпасти уже с высоты всего в шесть футов. Перед ним были горы отбросов, готовых к сожжению в первый же день недели; жестянки, ящики и зола шли от стены волнами и образовывали эскарпы перед десятком остывающих печей. Через высокие сводчатые оконные проемы во всех стенах огромного помещения лился тусклый свет. Стоя на выступе и оглядывая эти просторы, Брайн подумал, что все здесь как в церкви, если бы не отбросы, наваленные горою внизу.