Элири припомнила его последние мгновенья. Это было здорово, по-настоящему здорово. Он умер, как и жил — на свежем воздухе, на свободе. Она зажала кулон в левой руке.
— Взгляни на меня сверху, родной мой человек. Я всегда, всегда буду любить тебя, и ты не забывай меня. Пусть здесь, на чужой стороне, твоя мудрость ведёт меня, как и прежде, как в том мире, который я оставила.
На мгновенье возникло ощущение ласкового прикосновения руки к волосам — точно так старик успокаивал её в те времена, когда Элири была совсем крошкой. Она почувствовала, что он рядом, что он тоже любит и помнит её, даже там, на небесных тропах, которыми теперь ходит. Девушка улеглась на раскатанную постель и заснула с улыбкой на губах. И если поутру она помнила не всё, что снилось ей этой ночью, то так, наверно, и должно было быть.
Ночью пошёл лёгкий дождь. Пока она спала, Кеплиан вошли в дом и теперь спокойно дремали под его прочной кровлей. «Это хорошее место, названая сестра, — сказала кобыла, как только Элири открыла глаза. — Здесь столько травы, что нам её не съесть никогда. Вода свежая, и Серые не смогут проникнуть через вход с рунами».
— А как насчёт Кеплиан? — поддразнивающим тоном спросила девушка, но кобыла явно не была настроена шутить.
«Думаю, некоторые жеребцы смогут пройти. Может быть, и некоторые кобылы, вот как я, к примеру. Жеребята, по-моему, пройдут все. Они невинны, на них пока не лежит печать Зла».
Элири задумалась над её словами.
— По-твоему, руны оценивают степень вины? Может быть, и так. Но ведь ты не совершила никакого зла, верно?
«Да, и всё же руны не сразу позволили мне пройти. Думаю, потому, что мы из тени. Только когда наши с тобой сознания соприкоснулись, сила, которая мешала мне, исчезла. — Потом она добавила уже мягче: — Хотелось бы мне знать, названая сестра, была ли наша встреча случайной? Если бы мы не стояли друг за друга, то неизвестно, что было бы с каждой. Я… Я испытываю к тебе такие чувства, каких не испытывала по отношению ни к кому из своих соплеменников. Ты для меня поистине названая сестра». — Она вопросительно и в то же время с надеждой смотрела на девушку.
— Я чувствую то же самое. — На мгновенье их взгляды встретились; серые глаза и, другие, сверкающие алым огнём, неотрывно смотрели друг на друга. Потом Элири негромко рассмеялась. — От всех этих разговоров у меня разыгрался аппетит. Пойду-ка я поищу хорошенькую жирненькую птичку, чтобы как-то справиться с ним.
Проходя мимо кобылы, она ласково погладила её. Тарна испытывала чувство глубокого удовлетворения — её названая сестра все понимала.
Дни мирно шли за днями. Друзья расслабились, спали, когда чувствовали усталость, ели, когда приходил голод. Время от времени Элири покидала каньон, чтобы поохотиться, хотя и не считала это обязательным. Здесь вполне хватало мелкой дичи, в случае осады или болезни с голоду она не умрёт.
Однако по мере того, как шло время, ими всё сильнее овладевало необъяснимое беспокойство. Хилан больше не нуждался в материнском молоке. Теперь он ел траву, которая в изобилии росла у него под копытами.
Прошло, наверно, несколько недель, когда Элири и Тарна внезапно ощутили притяжение со стороны внешнего мира. Они безмолвно посовещались и тут же начали действовать. Девушка подозвала свою послушную лошадку и торопливо взнуздала её.
Хилан остался, а кобыла и человек покинули каньон и поскакали вниз по тропе, направляясь в предгорья. Когда они поднимались сюда, то брели медленно, не спеша, однако сейчас мчались прямо к своей цели — к реке. И через день быстрой езды оказались на месте. Элири поднялась на один из холмов и оглянулась.
«Что-нибудь видишь? »
— Ничего такого, что могло бы звать нас сюда.
«Отправимся дальше? »
Не произнеся ни слова, девушка в сопровождении Тарны поскакала по берегу реки, все дальше углубляясь на территорию Серых. Обе сознавали, что это опасно, но обе по-прежнему слышали призыв. Они будут осторожны, и сейчас им не придётся задерживаться из-за маленького, слабого жеребёнка. Учитывая все это, маловероятно, чтобы Серые сумели поймать их. Внезапно Тарна резко вскинула голову, а Элири остановила лошадь, оглядываясь по сторонам в поисках источника возникшего у неё гнетущего ощущения.
— Что это?
«Смерть… Смерть пришла к моим соплеменникам».
Ей не понадобилось добавлять, чем именно сопровождалась эта смерть — ощущение боли и ужаса эхом отдавалось в сознании обеих. Внезапно один мысленный «вопль» страдания резко оборвался, и Элири пустила свою лошадь рысью. Кто-то погиб, но ощущение ужаса совсем не исчезло, просто стало слабее.
Пока они огибали большую рощу, «звуки» агонии становились все слабее и слабее. В конце концов, остались лишь еле «слышные» эмоции: ужас, боль от потери, паника. Причём складывалось впечатление молодости, незрелости тех, кто посылал сигналы.
Одним молниеносным движением Элири вскинула лук, приладила стрелу и натянула тетиву. Подтолкнув пятками лошадь, девушка осторожно выбралась из зарослей кустов, Тарна — бок о бок с ней. Перед ними, дрожа, стояли в окружении Серых три жеребёнка. Чуть поодаль неподвижно лежали тела мёртвых кобыл Кеплиан. Серые явно играли со своими жертвами, наслаждаясь их ужасом и прекрасно понимая, что в любой момент могут убить малышей. Однако в мгновение ока ситуация изменилась.
7
Рядом с Элири послышались яростное фырканье и; быстрый цокот копыт. Тарна промчалась мимо неё к жеребятам, мысленно призывая их следовать за ней. , Один из Серых бросился вперёд, чтобы остановить её, но отлетел, получив точно нацеленный удар. Второй острыми когтями полоснул кобылу по ногам, но беспощадные зубы тут же перекусили ему хребет и с силой отшвырнули в сторону. Жеребята, вопя от ужаса, бросились к своей спасительнице. Слишком юные, они ещё не умели оформлять свои мысли в слова, как это делала Тарна. Так же, как и передавать их на далёкое расстояние. Однако женщина и кобыла сейчас, скорее всего, ничего и не услышали бы, настолько они были поглощены собственными эмоциями. Жеребята ещё не добрались до Тарны, а Элири уже сосчитала врагов. Девять и двое поверженных.
Девушка вступила в бой. Стрелы летели одна за другой; Серые, завывая от боли и страха, падали, тяжело раненные или мёртвые. Тарна взяла на себя заботу о жеребятах. Малыши в отчаянии сгрудились возле неё, она прикрывала их своим телом, в любую минуту готовая отразить нападение. Серые бросались на Элири, а она кружила вокруг них, продолжая стрелять. Что они могли противопоставить ей? Лишь зубы, да когти, да тактику стаи. Всё время увёртываясь от них, девушка стреляла снова и снова. Тарна медленно отходила в сторону реки, жеребята жались к ней, не отставая ни на шаг.
Наконец уцелевшие Серые отступили, теперь в их вое чувствовались злость и разочарование. Элири не преследовала их, решив посмотреть, как будут развиваться события. Да, эти создания, как ей и рассказывали, предпочитали иметь дело с уступающим им в силе противником. Тарна поскакала с жеребятами к реке, Элири, следуя за ними, охраняла их с тыла. Потом со вздохом снова сняла свои стремянные ремни. Ну, вот опять придётся перебираться через эту реку — сколько можно? И тут же девушка одёрнула себя. Нечего жаловаться; на той стороне они окажутся в безопасности, ведь бегущая вода для Серых непреодолима. Малыши явно боялись воды. Они замешкались на берегу, но Тарна не стала их уговаривать. Быстрый укус, и, вскрикнув скорее от испуга и удивления, чем от боли, один из жеребят плюхнулся в воду.
Элири слезла с лошади. Две совсем молоденькие кобылки все ещё оставались на берегу, а между тем Серые уже понемногу приходили в себя. Они помчались вперёд, но, встреченные градом стрел, повернули обратно с воплями и воем.
— Если я сдержу Серых, ты сможешь переправить этих двоих? — спросила Элири.