На эту галеру заранее были зачислены матросами Федосей Скляев, Лукьян Верещагин и Степан Васильев, боцманом — Гаврила Меншиков, а капитаном — сам Пётр Алексеевич. Да ещё Сашка Кикин при нём денщиком. Так вместе они и работали — за одну пилу держались, из одного котла кашу ели.
Со всех концов России съехались в Воронеж мастера строить флот для победы над турками. Из Архангельска и Астрахани, из Вологды и Нижнего Новгорода. Был тут Осип Щека с двадцатью четырьмя товарищами и мастер Яков Иванов с командой плотников.
Дело шло, как говаривал Пётр, — с поспешанием. Росли корабли, поднимались, как дома огромные. «Неужто, — думали воронежцы, — пойдут по воде эти громадины? Да куда им, таким тяжёлым, — потонут!»
Не всё, конечно, гладко шло. Железа не хватало. Капитаны жалуются — в кузнице нет угля, дело стало. Подводчики бегут с дороги, бросая поклажу. Да и как не бежать, когда лошади еле на ногах держатся от тяжёлой работы. А уж весна на дворе — пахать, сеять нужно! Без лошади — горе!
Во всём Петру надобно разобраться. В домике своём выслушивал он доклады помощников о расходах, о найме новых плотников, о заготовке пеньки, смолы, снастей, о подвозе железа.
— Оглядеть в округе все железные заводы! — приказывал Пётр. — Доставить с них всё железо, какое найдётся!
На дворе занимался рассвет, а капитан Пётр Алексеевич ещё спать не ложился.
«Восемь компасов, — писал он роспись необходимых припасов, — десять песочных часов, смолы жидкой шестьдесят три бочки, двести гвоздей по десять пальцев длиной, две тысячи гвоздей — по семь пальцев».
Со всеми делами можно управиться, а вот с погодой да с природой — трудно!
Вдруг леса загорелись именно там, где рубят струги! «Или злодеи-поджигатели хотят морскому походу остановку учинить?» — размышлял Пётр. Хорошо, дожди зарядили — весенние, проливные. Реки начали вскрываться. Уже собрались для пробы галеру на воду спустить. Как вдруг ударили морозы. Да какие! Снежная буря пришла с севера, стужа великая. Целую неделю невозможно было работать на верфи.
К морю Синему
Как только окончательно вскрылась ото льда река Воронеж, многие сотни плотов, стругов и лодок спустили на воду. Первого апреля начали грузить на них пушки, порох, свинец, ядра, бомбы, хлебные запасы.
На другой день торжественно спустили на воду первую галеру «Принципиум».
— Воистину сегодня начало положено русскому флоту! — сказал капитан Пётр. Он поднялся на галеру и салютовал из пушки.
Теперь каждый день воды реки Воронеж принимали всё новые и новые суда.
И вот в конце апреля флот выступил в поход.
Первым пошёл грузовой караван с восемью полками под командованием генералов Головина и Гордона.
Через неделю — отряд из семи галер во главе с галерой «Принципиум», которой управлял Пётр.
Затем — остальные суда.
День и ночь шла первая русская флотилия — греблей и под парусами. Шла в первый боевой поход.
Впереди была турецкая крепость Азов, а за нею — Синее море.
Под белыми парусами
В то утро, когда корабли вышли в Синее море, погода была тихая да ясная.
«Вот оно — Синее море, — радовался Пётр, толкая плечом своих матросов. — А вот он — русский флот под белыми парусами!»
Корабли построились боевым порядком и дали залп изо всех пушек.
Но море есть море. К вечеру вдруг затянуло небо тяжёлыми облаками. Поднялся ветер. Каждую минуту он всё крепчал. И налетела буря!
Корабли отчаянно боролись с ветром и волнами. Много галер выбросило на берег. Но Пётр на «Принципиуме» держался в море.
— Привыкло Синее море к туркам! — кричал он боцману Гавриле Меншикову. — Не хочет принимать русские корабли! Да мы с ним совладаем!
К утру ветер стих, волны улеглись.
Матросы собрались на корме у капитанской рубки.
— За нами победа, господин капитан! — сказал Гаврила Меншиков.
— Первое морское сражение выдержали! — подтвердил Федосей Скляев.
— Верно, господа матросы! — кивнул Пётр.
Русская флотилия бросила якоря перед устьем Дона, преградив путь к Азову.
— Надёжная цепь у нас, — говорил Пётр генералам, — покрепче той турецкой, что на каланчах висела.
Тихо было Синее море. Матросы упражнялись в гребле и управлении парусами, ловили рыбу — лещей, частика, селёдку.
Так прошло две недели. И вдруг показались на горизонте паруса турецких кораблей.
Пётр приказал флоту готовиться к бою.