— Договорились… А потом этот ключ мой!
— Ладно, твой, держи… — И я сунула в руки женишка тетрадку дядюшки. В этот раз обошлось без ожогов и электрических разрядов. — Иди, изучай.
Одрику понадобились сутки, чтобы прочитать всю тетрадочку, и вечером 21 Урожайника он нашел меня в библиотеке и с порога заявил:
— Я готов отправиться за следующей частью.
— Молодец. И какую часть и где ты собираешься искать?
Молодой человек немного замялся, но потом воспрял духом, уселся в соседнее кресло и продолжил:
— Я считаю, что проще всего добраться до медной части. Тут очень хорошо описано, где она находится. А что у тебя есть какие-нибудь возражения?
— Есть. Несколько. И первое, для того, чтобы нам достать медный кусочек, нужна Торкана, причем адекватная и в хорошей магической форме… Второе, нужна одежда, принятая к ношению в Халифате. Еще хорошо было бы изучить местные обычаи и язык. В общем, прежде чем лезть за медной частью, хорошо бы провести разведку на местности и иметь надежных союзников. Хорошо бы сначала приехать в Халифат, пожить там пару дней, оглядеться… нанять местных помощников и уточнить место.
— А Торкана зачем нужна?
— Как зачем? Она же красный маг… А мы собираемся лезть в храм Единого, и вся защита там на огонь завязана. Пройти сквозь нее, все разрушив, ты и я вполне сможем, а вот подобраться тихо, не устраивая представлений, и так же тихо уйти — это к Торкане. Поэтому медный кусочек пока откладывается.
— Тогда ртуть… она на севере и если отложить, то там похолодает сильно. А указания для места поиска почти совсем конкретно.
— Да, можно было бы…, но все же лучше запастись теплой одеждой, и отправиться туда чуть позднее, когда похолодает… Ртуть она, когда тепло дюже ядовитая, пусть уж лучше будет холодно, чем парами надышимся.
— Тогда что ты предлагаешь? — Одрик совсем скис.
— Я предлагаю отправиться за свинцом… Да, я знаю, что указаний для поиска минимум, но мне кажется я знаю, где надо искать, а на месте пойдем по указанию компаса, опыт у нас уже имеется. И места там цивилизованные… Что для первого раза немаловажно.
— И где же по твоему мнению надо искать свинцовый кусочек?
— В Лайокудле… У дядюшки там только упоминание, что «свинец всегда там где алхимики», а алхимики в Лайокудле… А Лайокудль рядом с Ертом, а дорожка до него у нас уже протоптана, а по дороге можно будет закупиться разной одежкой, и для севера и для Халифата…
— В Караваче?
— Нет, в вольном городе ни тебе, ни мне лишний раз подобными закупками заниматься не стоит, нас там в лицо знают. Слухи пойдут. Выбор там, конечно же, больше, и цены получше, но слухи…
— Тогда когда поедем в Лайокудль?
— Что не терпится?
— Да, — немного помявшись, согласился Одрик.
— Пока стих целиком не вспомнишь, никуда не поедем.
— Почему?
— Потому, что в этом стишке могут быть еще какие-нибудь подсказки, а тебе для воспоминаний стимул нужен. Поэтому иди, и пока не вспомнишь все целиком, и кто и когда тебе это рассказал, или где ты это прочитал, я с места не сдвинусь и Маре тебя через природные порталы водить запрещаю. Учителя попроси у тебя в голове покопаться, может поможет?
Одрик в очередной раз на меня обиделся и ушел, хлопнув дверью.
Погода была нелетная, неездная, неходная и вообще паршивая, все остались под крышей дома, дул сильный ветер и гнал по пустыне острые кристаллы песка вперемешку с пылью. Это был еще не манун, но где-то рядом. Одрик уже давно сидел в библиотеке и с нетерпением дожидался меня с какими-то идеями на счет ключа. Вообще последнее время замечаю у него замечательную русскую манеру — долго запрягаться, но быстро ездить. А я все копаюсь, имею право, женщинам в положении многое прощается. И вообще, пусть сперва стишок вспомнит, как обещал. Очень мне интересно, откуда он эти строки взял? Поэтому засела у себя в комнате и носа оттуда не высовываю, разве что поесть.
В мое отсутствие Зите, вздумалось порешать молодежный вопрос на территории Злых Камней.
— Молодой человек, а как ты вообще намерен строить свою жизнь? — вот так, с места и в карьер, заявила Зита, войдя в библиотеку, и обнаружив там вместо меня Одрика.
— Я? Ш-што? — вопрос застал Одрика врасплох, а я замерла за дверью. Очень мне интересно, что же мудрая Зита посоветует моему женишку.
— Что у тебя с личной жизнью? — в ответ вытаращенные глазищи и тяжкий вздох. — Ну и долго ты собираешься тянуть эту мелодраму?
— Разве я тяну, да хоть сейчас, сию минуту…
— И что ты сию минуту?
— …она со мной не говорит, она и близко меня не допускает, она все забыла…
— Э, нет. Мы сейчас говорим о тебе. Ты скоро потеряешь сон и аппетит, будешь страдать головной болью, а потом, даже не хочется предполагать это «потом». Тебе она нужна?
— Да….
— И о замене ты не думал?
— Нет, ни за что.
«Вот уперся, что на Лари всего одна рыжая осталась? Или огненные ведьмы перевелись? «- зудел Учитель.
«Еще одно слово, и я тебя срежу. «
«Ой-ой-ой, и как ты это собираешься сделать? «
«Не срежу, так отрублю вместе с рукой. Клянусь Гаархом! «
«Я всегда подозревал, что ты двинутый, но чтобы настолько…»
— Так вот, асса Одрик, я считаю, пора переходить к реальным действиям, а не ходить и не вздыхать.
— Что вы имеете в виду?
— Ты же сильнее ее и физически и магически — действуй.
— Нет, как можно! Нельзя заставить любить, это насилие.
— Когда мать больному ребенку вливает горькую микстуру — это насилие? Когда нерадивого ученика родители заставляют учиться и часто с помощью хворостины — это насилие? Когда врач рассекает тело воина, чтобы вытащить застрявший наконечник стрелы и спасти ему жизнь — это насилие? А насильно полюбить вообще невозможно, об этом не переживай. Вон что с ней сотворили, а разве заставили хоть на мгновение?
«А ты слушай, слушай, старуха дело говорит. О, Пресветлая, до чего дошло! Я из-за тебя уже готов соглашаться с бабами. До чего ты меня довел! «
— Твоя Кани, в той ситуации, точно сошла бы с ума, или просто умерла. И она словно заснула под этой оболочкой, закрылась от всего щитом. Она жила у меня весной, я же вижу, что это просто панцирь, а прежней Торканы не видно. Она спит как цветок под снегом, ждет наступления весны. Она не может пробиться через ледяной панцирь, ждет помощи, ждет тепла…. От тебя ждет, никто другой ей не поможет. Так что иди, и не бойся обжечь огненную ведьму.
Старая ведьма встала и выпрямилась, опершись на свой посох, которым с некоторого времени стала часто ходить по усадьбе. И хотя Зита едва доставала Одрику до плеча, она смотрела на него сверху вниз. Она напутственно похлопала будущего всесильного мага по плечу, и медленно двинулась к дверям, провожая его.
— И ты не торопись пускаться во все тяжкие, хотя бы вначале попробуй использовать мозги, — асса Зита коснулась лба Одрика холодным синим кристаллом в набалдашнике посоха. — Ну, ступай, и не смотри на меня так, асса Зита не всегда была дряхлой старухой. Асса Зита еще кое-что помнит.
«Хочу тебе заметить, что в юности она была весьма милой девушкой, если бы меня это интересовало. «
— Она заперлась в своей комнате и не выходит, — смущено произнес Одрик.
— Тоже мне, нашел оправдание!
«Тоже мне, нашел оправдание! «- голоса дуэтом прозвучали для Одрика. — «Надо же, как мы с ней единодушны. «
— Разве двери для тебя препятствие? Или боишься, что я тебе счет выставлю за порчу имущества? Если, конечно, разнесешь полдома, то придется… Но ты постарайся аккуратненько, и поможет тебе Пресветлая. Ну, давай! — она подтолкнула его своим посохом в спину.
Я высунулась из своей двери и тут же спряталась, не желая нарушать беседы в коридоре. Когда Одрик разобрался с замком и скрылся за дверью Торканы, я поспешила в библиотеку. Зита сидела на своем месте, как ни в чем не бывало. Я надеялась, что она мне расскажет, но она слегка поглаживала кристалл на посохе и загадочно улыбалась. Я не выдержала и задала вопрос:
— Асса, зачем подвергать всех нас опасности? Ведь это добром не кончится, — но она только махнула на меня рукой.