Учиться... Иногда Лайере казалось, что тренировочные площадки были повсюду, куда ни кинешь взгляд. Айриас был военным государством, хотя, стараниями дипломатов и купцов, и оброс обширной сетью торговых связей. Здесь находилось место любому, но над каждым ремеслом превозносилось военное искусство, и любой фермер или ремесленник худо-бедно умел держать в руках меч или лук. Да и был ли у них выбор, если окружающий покой был не более чем зыбким пологом, прикрывающим страшный лик многолетней междоусобной войны!
Как известно, могучим и процветающим может быть только то государство, которое в состоянии заботиться о своей армии, в котором быть воином – защитником или завоевателем – почётно. О да, армия Айриаса была великой силой, на которой зиждилась безопасность людей, в которой была надежда на победу... и на грядущий покой. Эта мощь и восхищала, и пугала. Когда Лайера смотрела на своих соотечественников, на тот блеск смертоносного искусства, которого они достигли, она в полной мере осознавала, как далеко их народу до мира. Воины Энферии, особенно элита – Защищающий Клинок Акхараат, храмовники Единого Ордена – едва ли уступали солдатам генерала Брейона. И если в Айриасе эту многовековую власть видели как жестокую тиранию, были люди, которых вела совсем иная вера. Действительно, было ли дело Райдана Брейона – дело всех их! – добром для народа, добром даже для тех среди повстанцев, кто уже давно хотел просто жить в мире? Порой эти сомнения посещали даже Лайеру. Впрочем, Лунносветная никогда не учила, что власть Ордена – чистое воплощённое зло. Злом, по её мнению, было лишать людей возможности выбирать, как прожить свою жизнь. Эта свобода, так или иначе, ограничивается любой властью, сколь бы ни был справедлив монарх или Совет Лордов, или – как в Энферии – Совет Верховных Жрецов и Жриц храмов... но она должна быть. Приводить людей стальной рукой страха и боли к тому, во что якобы необходимо верить, не могло быть справедливым, и с этим Лайера не могла не соглашаться даже в минуты сомнений.
– Странно устроено, правда?.. Сражаться порой приходится не только за то, во что веришь, но и за то, чем ты являешься.
Жрица вздрогнула. До этого полностью погружённая в свои мысли, она не услышала приближения эльфа и даже не заметила, что тренировка была окончена.
Слова Странника были так же метки, как и его стрелы. За что сражался он сам? По слухам часть его народа была погублена Единым Орденом. Княжество Энферия-ар-Аластри было покинуто.
Лайера подумала и о других поселениях энферийцев нелюдского происхождения, выступавших против власти Ордена. Да и людского, чего уж скрывать?.. Стоило ли винить жрецов за то, что они так легко умели разжигать в людях ненависть ко всему и контролировать её, если получалось? за то, что людям свойственно было кого-то ненавидеть – пусть даже своих же земляков, чем-то отличавшихся от них, или друг друга?
– Странно ли... – эхом отозвалась девушка и покачала головой.
– Ты жалеешь о своём выборе, Лайера? – эльф улыбнулся ей, глядя в глаза, и от его проницательного взгляда у жрицы перехватило дыхание.
– Нет, – тихо, но твёрдо ответила она. – Просто так ли однозначен наш выбор? Безупречна ли наша правота? Едва ли... Да и нелегко решать за большинство... Впрочем, уверена, ни госпоже Верховной Жрице, ни генералу Брейону такие мысли не приходят, – девушка тихо рассмеялась.
– Приходят, – Странник пожал плечами, посмотрев куда-то вперёд, на лес, и грустно усмехнулся. – Да и мне приходят порой. Было бы печально, если б не приходили...
– Почему? – Лайера не удержалась от удивлённого вопроса.
– Потому что это означало бы, что мы всегда и полностью оправдываем собственную жестокость – её необходимостью, злом, причинённым нам, или ещё чем, неважно.
Жрица затаила дыхание, осознавая смысл его слов в каком-то новом свете, более полно. Вроде бы очевидно... и вместе с тем...
– Не хочешь ли составить мне компанию на прогулке по лесу? – неожиданно спросил Странник.
Искорки радости в его взгляде заменили тень пришедшей было печали. Настроение у эльфов вообще подчинялось каким-то иным ритмам.
Лайера была удивлена приглашением и польщена. Провести рядом с ним хотя бы пару часов, вдали от общей суеты её обязанностей, казалось просто сказочным.
– С удовольствием, если дела позволяют, – кивнула жрица.
– Ну, если всегда слишком увлекаться делами – не останется времени на то, чтобы просто пожить, – с улыбкой Странник беззаботно пожал плечами, став в этот момент больше похожим на озорного мальчишку, чем на капитана лучников. – Ну, не будь такой серьёзной, госпожа жрица. Даже времена года должны меняться, что уж говорить о настроениях!
Взяв её за руку, эльф побежал к роще, и Лайере ничего не оставалось, как последовать за ним. Какая-то чарующая лёгкость передавалась ей от Странника, затмевая собой заботы. Невольно она залюбовалась им. Гибкий, точно лесной кот, утончённо красивый и всё-таки чуждый, он притягивал её внимание с необъяснимой силой. Странно, но жрица до сих пор так и не знала его имени. Впрочем, говорили, что у него и нет имени, что он не успел пройти какое-то принятое у лесных эльфов посвящение до того рокового дня... В любом случае, его все знали только как Странника. И Странником по духу он оставался, даже обретя дом в Айриасе.
Лайера не пыталась скрыть от себя собственную симпатию... или уже больше чем просто симпатию.
Глава 10 - Битва при Мидерране
Лайера мало что понимала в ведении боя, но прекрасно знала роль свою и сопровождавших её жриц. Они держались в стороне от воинов, в стороне даже от магов и не должны были принимать участие в сражении напрямую. Их задача сводилась к тому, чтобы ограничить магию жрецов Единого Ордена во время боя, а затем наложить на город защиту от скверны Акхараат. Тогда и только тогда Мидерран действительно будет принадлежать Айриасу, и вторгнуться в него сторонникам Богини – по крайней мере, магически – будет очень и очень непросто.
Лайера знала своё дело, как и её спутницы, и всё же никогда до этого ни на один город защита не накладывалась без участия Лунносветной. Сейчас, когда Верховная Жрица была то ли пленницей, то ли задержавшейся гостьей лорда-властителя Энсору, её ученицы теряли уверенность. Амила умела вдохновлять, а её мудрость, казалось, не имела пределов. Лунносветная великолепно обучила всех этих женщин, связанных теперь магией древнего Храма, но Лайера была уверена, что сейчас не только у неё одной рождается мысль: чего все они сто́ят на самом деле без присутствия Амилы? И сама она, Лайера, разве может достойно вести даже этих несколько жриц?
Впрочем, никто из них не мог позволить себе сомнений, когда на них полагалось столько людей. Да и сражение это не обещало быть кровопролитным – внезапность была на их стороне, и город охраняли не так много храмовников, чтобы противостоять отрядам генерала Брейона. Ну а городская стража, скорее всего, примет сторону повстанцев, как это часто случалось, когда люди понимали, что они защищены от гнева Ордена. К тому же, в Мидерране почитателей Акхараат не слишком жаловали, да и огромное количество чужестранцев, привозивших вместе с товаром свои собственные верования, не способствовало укреплению культа. Воины Райдана Брейона прорвутся к воротам без особых потерь, ну а штурм, без сомнений, увенчается скорым успехом. Осведомители Агнес Даннавит обещали, что в нужный момент ворота откроются изнутри.