- Получилось! - Ткач от радости схватился за голову, и это, по всей видимости, и спасло его руку. В том месте, где его ладонь только что проводила замысловатую линию знака, прямо по его контуру брызнул сноп огня, да так неожиданно, что Ткач еле успел отпрянуть от скалы, инстинктивно прикрыв ладонью глаза. И тут же у него за спиной послышался негромкий и язвительный смешок. Долговязый друид в бешенстве обернулся, готовый разорвать любого на кусочки, и замер от неожиданности. Неподалеку от него в воздухе тихо покачивалась туманная фигура, в которой можно было без труда определить контуры человеческого тела. Необычное впечатление от призрака еще больше усиливал только что пошедший снег. Снежинки весело порхали над головой духа, но ни одна не коснулась клубящегося тумана, плавно обтекая фигуру со всех сторон.
- Ты еще кто? - ошеломленно пробормотал Ткач, играя испуг и в то же время напряженно всматриваясь туда, где у человека полагалось быть лицу.
- Я - наверное, как раз дух этой скалы, - ответила фигура и вновь рассыпала мелкий смешок, отчего долговязый друид тут же ощутил, как по его давно уже взмокшей спине пробежала предательская, трусливая дрожь. - А, кроме того, и вон той тоже.
Призрачная рука отделилась от тела и указала куда-то ввысь.
- А также и этой. И еще, наверное, вон той. Пожалуй, я дух их всех, заключил призрак и обвел рукой берег, весь утыканный острыми утесами.
- Так не бывает, - облизнул губы желтый друид. - Духи могут быть только чего-то одного.
- А как насчет совести? - осведомился дух. - Кого-то одного, а? Ты ничего не имеешь против этого, смертный?
Ткач покачал головой. Он был порядком ошеломлен тем, что бесплотный дух оказался столь разговорчивым.
- Если ты не против, тогда я, пожалуй, буду духом твоей совести, - решил призрак и вновь засмеялся, теперь уже гораздо громче, чем прежде.
- Боюсь, что моя совесть не нуждается в собственном духе, - осторожно заметил Ткач. Сейчас он судорожно перебирал в памяти магические формулы, делавшие человека невосприимчивым к магии потусторонних существ.
- Или же ты не нуждаешься в таком пустячке, как собственная совесть? Этакой безделице, Желтый друид, - проговорил дух, и изнутри него поднялось облако темного тумана, который, впрочем, тут же рассеялся в колеблющемся дыму.
- Тебе известно, кто я? - изумился Ткач, краем глаза оглядывая пути возможного отступления между скал.
- И даже слишком, - подтвердил дух. - Но, правда, это не меняет дела.
- Я не вожу дел с духами, - пробормотал Ткач, всегда очень нервно переживавший ситуации, в которых не он был хозяином положения.
- Хвала Создателю! - иронически воздел руки дух и стал от этого гораздо больше, чем был несколько мгновений назад.
- Не приближайся ко мне, исчадие тьмы! - взвизгнул друид и выхватил кинжал.
- Я никогда не приближусь и на шаг к созданиям, подобным тебе, проговорил дух, и в его голосе отчетливо послышалось презрение. - Уж лучше коснуться слизняка или гадюки - их мнимое уродство суть только внешней стороны.
- Кто ты? - прошептал Ткач, который стал спиною вперед понемногу отодвигаться от духа вдоль скалы. Однако он тут же уперся в большой и острый выступ камня, преграждавший ему путь к бегству.
- Может быть, тот, кто видел, как ты сбросил с обрыва старую женщину? А теперь видит, как ты строишь козни против ее внучки, которую мечтаешь обесчестить? Ты разве не узнал меня?
И дух легко качнулся и приблизился к застывшему у стены с перекошенным от страха лицом друиду.
- Или же тот, кто видел, как ты так же пытался убить и сбросить с обрыва ни в чем не повинного молодого парня?
- Я ошибался, и провидение уже исправило эту мою ошибку! - воскликнул чистую правду Ткач.
- А оно вернуло жизнь русинским таинником, которых ты подло отравил трупным ядом в ночь перед битвой? Ты оказался опытным кулинаром, оборотень гневно возвысил голос дух.
Ткач ничего не ответил, но злобно сверкнул глазами. Он понял, что его поразительный враг знает о нем все или почти...
- А старшина балтских таинников Озолинь, к которому ты предательски втерся в доверие, а потом трусливо убил в спину в лесу, после того, как сражение уже было выиграно? А вместе с ним - и его юного оруженосца и посыльного? А потом отрубил ему руку, снял с нее перстень, а тело Озолиня уничтожил магическим заклятьем, о которых в Скиту друидов даже слыхом не слыхивали? Это разве не ты, друид Ткач?
Казалось, плесни кто сейчас на друида водой - зашипело бы, настолько Ткач был разъярен и испуган. Все, что он тщательно скрывал, все тайны, которые он столько лет бережно лелеял, всем его предосторожностям и маскировкам пришел конец. Но откуда узнали? Откуда?!
- И, наконец, - продолжил дух, - твой самый малый грех, который на виду других твоих преступлений выглядит едва ли не благодеянием? Ты ведь еще не забыл, почему ты однажды решил взять себе это имя?
Этого Ткач вынести уже не мог. Он зарычал и раненым львом кинулся на своего бесплотного врага, ожидая, что он сейчас прорвется через призрачный туман, а дальше - спасительный лес. Но тут же натолкнулся на невидимую стену, которая отбросила его назад, к уже опостылевшим ему скалам.
- Ты, видимо, очень спешишь, друид Ткач? - презрительно проговорил дух. Но я еще не закончил с тобой говорить. Придется тебе меня дослушать.
И дух придвинулся к Ткачу почти вплотную, так что тому вдруг стало трудно дышать, и друид судорожно глотнул ядреный морозный воздух.
- Теперь ты вновь собираешься в дорогу? Интересно, что же ведет тебя на этот раз, друид, который не достоин чести называться этим именем? Куда держишь путь? Молчишь?...
Ткач действительно молчал, но в уме он уже давно отчаянно складывал фразу. Ту, одну единственную, что еще могла его спасти, если только он не зря столько времени провел в хранилищах тайных манускриптов и библиотеке Смертного скита. Он все глубже опускался в тайники памяти, выуживая каждую букву, каждый звук, и при этом затравленно смотрел прямо в лицо духу, если только у бесплотных созданий могут быть лица сродни человеку. Через некоторое время он уже перестал слышать, что говорил ему дух, отчаянно пытаясь сложить мозаику, все камешки которой теперь лежали у него на виду. И когда он почувствовал, что у него сейчас просто лопнет голова от распирающей его силы сложенного и почти уже произнесенного заклятья, он мысленно пожелал себе удачи, взметнул руки над головой и стал выкрикивать проклятому призраку прямо в лицо побелевшими губами слова, от которых из скалы посыпались искры и каменная крошка.