Случилось. Но теперь-то, кажется, это уже неважно. Не имеет значения. И можно повторить:
– Нет, не случилось. Ничего.
А вернувшись домой, Соня, сбросив кроссы и на ходу расстёгивая куртку, ринулась к себе в комнату – удостовериться, что не свихнулась, что ей не приснилось.
Да точно не приснилось! Вот она – тёмно-бордовая роза. Даже ничуть не подвяла, а только ещё сильнее раскрылась. Всё такая же бархатисто-приятная на ощупь с нежным умопомрачительным ароматом.
Так она действительно всего лишь ничего не значащий стандартный подарочек в знак извинения? И больше совсем-совсем ничего? А Соня-то размечталась.
Но тогда к чему столь эффектные жесты? Вполне хватило бы и слов: «Извини, что повёл себя как урод, обидел тебя, бла-бла-бла…» Мэт же ей совершенно чужой, чтобы долго обижаться и страдать из-за его грубости. Извинился и исчез – достаточно. И сейчас бы Соня не мучилась от неопределённости, как ей правильно воспринимать его поступок.
И ладно одинокое бездушное «Пока» на прощание. Хотя зачем тогда подвозил? Но сегодняшний полный игнор – это уж слишком.
Правда с ней тоже иногда подобное случалось: смотрела почти в упор на человека и не видела, не воспринимала, потому что мысли совсем о другом, и на самом деле взгляд направлен не наружу, а куда-то внутрь.
В прошлом году именно так и получилось, когда она проскочила рядом с бывшей одноклассницей, её не заметив, а потом та претензии предъявляла, что они, конечно, никогда подругами не были, просто учились вместе, но «привет»-то не сложно сказать.
А Соня реально её не увидела. Во-первых, торопилась, во-вторых, солнце било прямо в глаза.
Наверное, и с Мэтом нечто похожее произошло. Ну не мог же он забыть или откровенно наплевать. Или мог?
Соня полночи мучилась этим вопросом и утром едва не проспала, а когда выскочила из дома на улицу, чтобы мчаться на остановку – вот на самом деле едва не споткнулась, когда разглядела у края тротуара почти перегораживающую проход светло-серую машину с приоткрытой передней дверью возле водительского места.
Стоило ей вывалиться из подъезда, дверь распахнулась шире, и из авто выбрался Мэт с бумажным стаканчиком в руке. Соня, конечно, обалдела и едва сдержала так и норовившую растянуть губы до ушей довольную улыбку, потому что для начала решила вида не подавать, что жутко обрадовалась. И даже попробовала создать впечатление, будто тоже никого и ничего не заметила и спокойненько пройти мимо.
Но, как только она приблизилась, Мэт произнёс:
– Привет! – Продемонстрировал стакан и со значением сообщил: – А я тебе кофе привёз. Как договаривались.
Соня независимо дёрнула плечами.
– Мы разве договаривались?
– Ну, тогда… как я обещал, – тут же исправился он.
– Ты и не обещал, – напомнила она, но совсем сурово не получилось, в интонации уже невольно прокралось кокетство.
– Ну вот же ты какая! – воскликнул Мэт с притворным упрёком, сосредоточенно прищурился, а через пару секунд решительно выдохнул: – Хорошо! Скажу правду. – Обезоруживающе улыбнулся и признался: – Потому что мне просто захотелось сделать для тебя что-то приятное. – Наклонил голову набок и чуть тише добавил: – И увидеться.
Соня сжала губы – даже закусила немного нижнюю – чтобы они всё-таки не расползлись в улыбке раньше времени, ещё и брови нахмурила, делая вид, будто невозмутима и непробиваема, хмыкнула, помотала головой.
– Вообще-то мы виделись вчера в универе. В большой перерыв. Только ты меня не заметил. Хотя я тебе даже рукой помахала.
– Правда? – воскликнул Мэт недоверчиво, но и расстроенно тоже. – Блин, прости, Сонь. Я честно тебя не заметил. Там же толпа народу была, – оправдался, наполовину вопросительно и снова виновато покаялся: – Вот я слепой. Ну как так мог? Тебя… не разглядеть? Опять лоханулся. – А под конец вывел самокритично: – Похоже, так никогда и не смогу за все свои промахи с тобой расплатиться. – И опять улыбнулся, но только уголками губ. – Придётся всю жизнь привозить тебе кофе по утрам.
Последнюю фразу он точно произнёс без сожаления, ещё и глаза хитро поблёскивали. Соня второй раз якобы невозмутимо хмыкнула.
– А я… – начала многозначительно и тут же сдалась, дёрнула плечами, – в общем-то совсем и не против.
Мэт ничего не говорил, только смотрел ей прямо в глаза и опять улыбался, а она с трудом выдерживала его взгляд, понимая, что ещё немного и непременно смутится. Потому что наверняка уже не выглядела непробиваемо суровой и все её чувства легко читались на лице: и радость от встречи, и симпатия к нему, и надежда. Не на кофе по утрам, а на нечто более серьёзное и важное.