— Он говорил, что пойдет в церковь?
— Да, он сказал, что должен поиграть на органе и развеять тучи.
— Вы поняли, что он имел в виду?
— Мы говорили о его дочери, — помедлив, отозвалась Дженис.
— Ее смерть была трагической?
— Думаю, да. Но мистер Харш не рассказывал об этом — только о том, какой она была веселой и хорошенькой и как все ее любили.
— Продолжайте. Когда вы забеспокоились о мистере Харше?
— Обычно он возвращался около десяти, но я не беспокоилась и позже, так как он иногда заходил повидать мисс Фелл или мистера Эвертона. Но когда он не вернулся в половине двенадцатого я встревожилась по-настоящему. Мистер и мисс Мадок пошли спать, А я взяла фонарь и отправилась в церковь. Дверь была заперта, и везде было темно. Я пошла в дом мистера Буша и разбудила его. Он открыл дверь своим ключом, и мы нашли мистера Харша… — Последние слова прозвучали еле слышно.
— Понятно, — кивнул коронер. — Разумеется, вас это сильно расстроило, мисс Мид. Вы прикасались к чему-нибудь или передвигали что-то на месте происшествия?
— Я взяла его за руку. — так же тихо произнесла она. — Мистер Буш держал фонарь, и мы увидели, что он мертв.
— Рука была холодной?
— Да, совсем холодной.
— Вы видели пистолет?
— Да.
— Где он лежал?
— Дюймах в шести от его правой руки.
— Кто-нибудь из вас прикасался к нему?
— Нет.
— Вы заявили, мисс Мид, что у вас был долгий разговор с мистером Харшем. Он казался подавленным?
— Нет, не думаю, — поколебавшись, ответила Дженис.
— Вы сказали, что мистер Харш закончил работу, которой занимался долгое время. Он говорил, в чем заключалась эта работа?
— Нет. Он сказал, что это похоже на рождение ребенка — вы производите его на свет, А затем вынуждены позволить другим людям воспитывать его.
— Потом вы заговорили о его дочери, которая умерла при трагических обстоятельствах?
Дженис вскинула голову.
— Да, но о печальных обстоятельствах он не говорил — сказал, что это в прошлом и о них незачем вспоминать.
Коронер склонился вперед.
— Вам не приходило в голову тогда или позже, что мистер Харш думал о самоубийстве?
Лицо Дженис зарделось.
— Он вовсе об этом не думал! — уверенно заявила она.
— У вас есть причины так считать?
— Да. Мистер Харш спросил меня, стану ли я ему помогать, если он решит работать с мистером Мадоком, и позвонил по телефону, чтобы договориться о завтрашней встрече с очень занятым человеком. Мистер Харш был крайне щепетилен в том, что касалось времени других людей… и их чувств. Он никогда не стал бы назначать встречу, зная, что она не состоится.
Несколько секунд коронер молча смотрел на нее.
— Вы когда-нибудь видели раньше пистолет, который лежал рядом с мистером Харшем?
— Никогда.
— Вы знали, что у него есть пистолет?
— Нет.
— И никогда не видели у него пистолета?
— Нет.
— А в доме?
— Тоже нет.
— Благодарю вас, мисс Мид. — Коронер откинулся на спинку стула. — Вызовите мистера Мадока!
Дженис вернулась на свое место. На сей раз ей не пришлось протискиваться мимо профессора, так как он уже шагал по проходу. К тому времени как она села лицом к сцене, мистер Мадок отказался приносить присягу. Коронер с интересом посмотрел на него, А вся деревня застыла в напряженном ожидании.
— Вы агностик?
Никакой другой вопрос не мог бы в большей степени сыграть на руку мистеру Мадоку.
— Разумеется, нет, — отозвался он лекторским тоном. — Я читаю мою Библию. А если бы вы читали вашу, то знали бы, что клясться запрещено. «Но да будет слово ваше: „да, да“, „нет, нет“; А что сверх этого, то от лукавого». Матфей, глава пятая, стих тридцать седьмой.
Последовала пауза. Наконец коронер кашлянул и сухо произнес:
— Если хотите, можете просто дать обещание.
Эван Мадок выпятил подбородок.
— Я не желаю участвовать ни в одном из этих бессмысленных ритуалов. По-вашему, они могут помешать мне лжесвидетельствовать, если это входит в мои намерения?
Коронер выпрямился.
— Должен ли я понимать, что вы не хотите правдиво отвечать на вопросы, которые вам зададут?
— Конечно нет. Я правдивый человек: мое «да» означает «да», А мое «нет» означает «нет». И они не станут иными, буду я или не буду произносить эту чушь.
— Мистер Мадок, я должен попросить вас уважать суд.