— Я живу на острове с самого рождения, — ответил он через некоторое время. — Эта трагедия случилась, когда я был ещё ребенком.
Будто отгоняя воспоминания, он помотал головой.
— Я удовлетворил твое любопытство?
— Да, вполне.
На этом и разошлись — мой новый знакомый продолжил позднюю пробежку, а я повернулась в сторону общежития и только в это мгновение обратила внимание на небо — оно светлело. Значит, пробежка была вовсе не поздней, а ранней, а я гуляла по полям всю ночь.
И это аномалия? Дольше двух часов ни разу я не слушала землю, а сейчас просто потерялась. Мне снова стало не по себе.
Абстрактные поля — это нечто большее, чем термин в физике, характеризующий природу магии.
Я прыгала через две ступеньки, сжимая в руках сумку. Казалось, лестница никогда не кончится. От напряжения кружилась голова, а сердце долбилось в ребра, как сумасшедший дятел в старую иву.
Естественно, я опаздывала на встречу с профессором Шнори. Занятие по физике проходили в другой башне, и я просто не успевала добежать до кабинета ректора к двум часам. Это опоздание мне аукнется, я не сомневалась, но поделать ничего не могла.
У двери меня ждал куратор, профессор Фасмир. Он хмурился и громко сморкался в свой грязный платок.
— Где тебя носит? Он уже орет, как ошпаренный, — прошипел куратор, когда я подбежала к нему. — А меня ждут студенты.
— Извините, — я остановилась отдышаться, уперев руки в колени. Заныл затылок, но я отмахнулась от боли. — Не могу быстро… передвигаться.
Фасмир недовольно хмыкнул.
— Хотя бы причешись, как будто только со сна.
Я провела ладонью по волосам.
— Так сойдет?
Гоблин возмущенно высморкался.
— Проходи уже.
В приемной, обставленной мебелью из красного дерева, за огромным монитором притаилась секретарша. Сначала я не заметила её и решительно направилась к дверям кабинета ректора.
— Вы записаны?! — взвизгнуло что-то справа, и я растерянно обернулась.
— Это Антея Тейер, — произнес Фасмир, презрительно глядя на меня. Его недовольная сморщенная мордочка напоминала сушеный тирский орех со множеством складок, морщинок и трещин. Он уже порядком раздражал меня.
Я вздохнула и подошла к столу. Гоблинша вытянула шею, стараясь разглядеть меня из-за монитора.
— Наконец-то! Вас не учили приходить вовремя?
Фасмир закатил глаза.
— Без претензий, Рамне, прошу тебя.
Рамне недовольно покачала головой и нажала кнопочку на телефонном аппарате.
— Профессор Шнори, мисс Тейер пожаловала.
— ПУСТЬ ВОЙДЕТ!
Профессор заорал так, что я услышала его через закрытую дверь. Секретарша, удовлетворенная произведенным эффектом, усмехнулась.
— Проходите, не стесняйтесь!
— Ну, удачи! — бросил Фасмир и, высморкавшись, поспешил прочь.
Я сглотнула и открыла дверь. Первое, что бросилось мне в глаза, так это огромная, во всю стену, картина, на которой была изображена сине-зеленая планета на фоне черного, искрящегося звездами, пространства космоса. Я шагнула вперед, и мне показалось, что планета чуть повернулась, хотя, скорее всего это солнечные лучи, бьющие в высокие узкие окна, играли на полотне.
— Я вас жду… пятнадцать минут…
Наверное, не стоило так долго глазеть на картину, но мне всё ещё казалось, что планета вертится. Я опустила глаза.
За длинным столом красного дерева с сияющей в лучах солнца лакированной поверхностью сидели пожилой седовласый эльф, человек лет сорока пяти, совершенно лысый, но с бородкой, и доктор Модес. Всё трое в костюмах разных тонов синего.
Под самой картиной, во главе стола в кресле с высоченной спинкой, сидел плешивый старый гоблин в очках. Он недовольно поджимал губы, разглядывая меня.
— Прошу прощения, — пробормотала я, виновато опуская голову. — Занятия были в другой башне, я просто не успевала.
— Присаживайтесь, — гоблин указал сухой ладонью на кресло в конце стола — такое же высокое, как у него, только из светлого дерева.
— Позвольте, мисс.
Кто-то выдвинул кресло, приглашая меня присесть. Я обернулась и застыла, слова благодарности застряли в горле.
Он был на голову выше меня и куда более мощный, чем любой виденный мною эльф. Короткие, чуть заостренные уши, узкое эльфийское лицо, но его кожа по цвету больше походила на оркскую, и сначала я даже подумала, что он полукровка — будь оно так, это удивило бы меня куда меньше. Но вот он вскинул голову, посмотрев на меня черными, как космос на картине, глазами. Искорки света вспыхивали и гасли во мраке его взгляда.