Уголки моих губ снова неудержимо расползлись в улыбку. Стражники у ворот, которым с такого расстояния не было слышно наш разговор, но отлично было видно нас, смотрели неотрывно, видимо, ожидая продолжения бесплатного спектакля. Я показала им язык.
– Договорились! А теперь пошли обратно. Там такие пирожки с малиной, ух! Только – увидишь где-нибудь Зелля, предупреди, я за тебя спрячусь...
Время шло и шло, ничего особенного не происходило. «Охотники за Хаосом» по-прежнему с энтузиазмом прочесывали город, но находили все меньше; госпожа Матильда устроила им разнос на тему «а учиться кто за вас будет, Рея?!», и ежедневные экспедиции превратились в еженедельные. Туман над озером слабо зеленел по утрам.
На пару дней в Пристань приезжала комиссия из Коллегии – несколько высоких, сутулых магов. Вместе с Лансом, Лиаррой и Зеллем они заперлись в кабинете директрисы, предварительно разрисовав весь этаж такими переплетениями защитных рун, что о подслушивании нечего было и думать. Потом уехали – в своей большой карете, отделанной деревом дэвон и запряженной четверкой голенастых ящерков. А мы с Рэном задумались: происходят ли прорывы Хаоса во всем королевстве или только в районе Пристани? Отловленный и зажатый в угол Ланс неохотно признался, что во всем. Ухх. Но, честно говоря, все это понемногу становилось привычным. Например: нужно убирать двор Мастерской каждые семь дней, потому что наш класс дежурит; надо прогонять голубей и длинноклювых хагзи с крыши общежития, надо зимой забивать щели в окнах пучками мохнатой травы, чтобы не сквозило... Рутина. Хаос, как бы это ни звучало, постепенно становился рутиной. Люди привыкают ко всему. Тем более, что ничего выходящего из ряда вон больше не творилось. О Вороне не было ни слуху ни духу.
Трое наших героев по-прежнему жили в гостевом домике, и я собственными глазами видела, как Лиарра покупала для него новые занавески (бедолага портной краснел, бледнел и скинул цену вдвое). Этак они у нас и жить останутся! Не то чтобы я была против, конечно. Рэн приободрился, по крайней мере, больше не каменел храмовой статуей, когда Лиарра проходила мимо. Как-то худо-бедно досдал свои экзамены и начал готовиться к следующим. А я...
Ох, Рея и все ее благие дела! Экзамены!
Сначала мою подготовку по всем предметам проверял Ланс, у которого получалось вполне неплохо. Тем более, что прочесывать лес с видом «всегда готовы» всем троим, по-моему, надоело почти сразу, а делать было больше особо нечего. Госпожа Матильда попросила Ланса мне помочь, уверяя, что моей умной (три ха-ха!) голове не хватает только пинка. Пинки маг раздавать не стал, зато у него отлично выходило сжато излагать длиннющие истории вроде «смута пятисотлетней давности в государстве Ори». Да еще и так, что они удобно укладывались в голове, как книжки на полке. Почуяв шанс на хорошую сдачу экзаменов, к нам зачастили присоединяться Норберт с Вильямом. Иногда заходила даже Лиарра, одного убийственного взгляда которой хватало, чтобы стимулировать нас на двадцатиминутное сочинение. У Рэна были какие-то свои зачеты и проверки, так что его мы видели в основном пыхтящим на беговых кругах в парке.
Но Ланс уехал на три дня в столицу. Серых глазастых грибов в Коллегию привезти, что ли? Поэтому я мрачно сидела в гостевом домике и зубрила биографии великих магов в одиночку. Ну, то есть, считалось, что в одиночку.
Ставни были приоткрыты, занавески развевались от легкого ветерка. На улице слышался гомон ребятни и крики торговцев соками. Солнечные лучи наискось пересекали комнату, один из них уютно устроился на моей коленке. Я вздохнула и перевернула очередную страницу учебника. Стрельнула глазами в другую часть комнаты, прикинула, удастся ли проползти под столом и выпрыгнуть в окно...
— И не думай, — лениво предупредил Зелль, не отрываясь от своей книжки. Маг сидел в кресле, перекинув ноги через подлокотник, и что-то увлеченно читал; название мне никак не удавалось разглядеть. Может, любовный роман? А что, странные и темные герои обязательно должны читать любовные романы, Тиму понравится эта идея...
— У тебя дел важнее нет, кроме как третьеклассников стеречь? — обреченно поинтересовалась я. — Ты же великий маг и все такое.
— Сейчас нет, — лениво зевнул черноволосый. — Кроме того, меня Ланс попросил.
— А то ты его слушаешь!
— Иногда слушаю. Редко. К тому же мне нравится смотреть, как другие работают. Истинное наслаждение, — маг со вкусом потянулся и снова уткнулся в книгу.
— З-зараза, — вполголоса пробормотала я. Снова сунула нос в учебник, с грехом пополам одолела еще одну главу и поняла, что меня начинает изрядно тошнить от зубрежки. Посмотрела на потолок – две трещины и паук, посмотрела в окно – ох, как туда хочется! Солнечные пятна медленно ползли по полу.
Зелль, похоже, углубился в книгу и ничего вокруг не замечал. Я тихонько достала из кармана штанов «определялку эмоций». Маленькая изящная стрелка подергалась туда-сюда и замерла на «нежной привязанности». Хм. Неплохо. А еще раз? Я встряхнула приборчик, сбрасывая результат.
«Легкая неприязнь». Ээй, это совсем не то!
Вот уже второй день я пыталась добиться «обжигающей любви» Зелля на указателе – вдруг да получится, чисто порадоваться. Фиг там. Заколдованный он, что ли? С Лиаррой вон с третьей попытки вышло.
– Маннэке!
Упс. Маг, который еще несколько секунд назад читал свою книгу, нависал надо мной, буравя далеко не дружелюбным взглядом. Я судорожно попыталась спрятать приборчик; обратно в карман, как назло, он влезать не хотел. Пришлось спешно на него сесть и скроить максимально невинную рожу.
– Компас, – очень честным голосом сообщила я. – Определяет... эммм... где север. Да.
– Какого Йера тебе сейчас нужен север? — вытаращился на меня Зелль.
– Я сейчас читаю биографию магистра Тогеля фон Аурихта. Его статуя на Аллее Магов столицы обращена лицом к востоку, – на меня напало вдохновение, – что символизирует его открытость новым возможностям, отсутствие боязни перемен и готовность свежим взглядом смотреть на вещи. В отличие от консерватизма статуй, повернутых на запад. Но что насчет двух других сторон света? Мы можем вспомнить, куда лицом повернут его портрет в Большом Коридоре. На юг! Ибо именно по южным областям он путешествовал больше всего, и на юге сделал свои величайшие открытия...
Судя по лицу Зелля, он прикидывал, не пора ли сдавать меня в Светлую Семинарию, помолиться о психическом здоровье. Чертова «определялка» чем-то – не стрелкой же! – ужасно колола меня в... это самое место, и периодические ерзания на стуле не способствовали сохранению невинной морды. Вон как брови поднял, явно что-то заподозрил! Великие боги, пусть произойдет что-нибудь, что его отвлечет! Молния средь ясного неба, или нашествие бешеных грифонов, или прорыв городского фонтана...
Лестница заскрипела и застонала под чьими-то торопливыми шагами, в дверь ворвался запыхавшийся парень из второклассников. Зелль отвернулся от меня, я мысленно поблагодарила высшие силы, стараясь подпрыгивать на стуле как можно незаметнее
– Извините, милорд, – сообщил мальчишка, благоразумно не решаясь войти в комнату. – Вас госпожа Лиарра просит спешно пройти в Мастерскую, в кабинет госпожи Матильды.
– Прямо сейчас? – скучающим голосом уточнил Зелль.
– Она просила сейчас, да... – второклассник непроизвольно потер ухо. Все ясно, Лиарра, не заморачиваясь, поймала первого попавшегося за что попалось и безапелляционно, как умела только она, попросила отнести весть. Точнее – приказала. Попробуй отмазаться тут.
– Хорошо, буду через минуту, – маг сдернул плащ со спинки кресла и вышел, бросив на меня напоследок подозрительный взгляд.
Я еле дождалась, пока шаги Зелля и посланца затихнут, и вскочила со стула с малоприличным шипением. Как выяснилось, кололось маленькое колесо, изначально служившее для поворота стрелок, которое Нори и Вилли решили оставить в конструкции, видимо, чисто для красоты. Я подергала колесико, пытаясь вынуть его из задней крышки «измерялки», но оно, как назло, сидело крепко. Приборчик отправился в карман штанов, я потерла пострадавшее место и решила, пока никто не стоит над душой, глянуть, что за книжку читал маг – благо она лежала на кресле, заложенная перышком.