— У меня девятилетний сын, — ответила Зоя. — Все, что я мне надо сделать, чтобы поверить в чудо — это взглянуть на него. Да, и я бы хотела, чтобы вы называли меня Зоей.
Лицо Ровены осветилось теплой улыбкой.
— Благодарю. Питт?
— Ах, да, продолжим рассказ. Согласно традиции, по достижении совершеннолетия молодой бог был послан за Завесу на одну неделю, чтобы побыть среди смертных, изучить их образ мыслей, их сильные и слабые стороны, их пороки и добродетели. Так случилось, что он увидел молодую женщину, деву необычайной красоты и достоинств. А увидев, полюбил, а полюбив, возжелал. Но так как она была для него недоступна по законам его мира, он томился по ней. Он стал апатичным, беспокойным и несчастливым, не хотел ни есть, ни пить. Его не привлекала ни одна из богинь, которых ему прочили в жены. Его родители, встревоженные состоянием сына, сдались. Они не могли отдать своего сына в мир смертных, но они могли забрать деву к себе.
— Они похитили ее? — вмешалась Мэлори.
— Они могли это сделать. — Ровена снова наполнила бокал. — Но любовь не может быть похищена. Это выбор. А молодой бог желал любви.
— Он ее получил? — спросила Зоя.
— Смертная дева сделала выбор, и полюбила, и отказалась от своего мира ради него. — Питт положил руки себе на колени. — Это вызвало ярость в мирах богов и смертных, и в том половинчатом мистическом среднем мире фей. Ни один смертный не преодолевал Завесу. Пока это самое основное правило не было нарушено. Смертная женщина была перенесена из своего мира в их, вышла замуж и разделила ложе с их будущим королем по такой ничтожной причине, как любовь.
— Что может быть важнее любви? — спросила Мэлори, чем заслужила неспешный, спокойный взгляд Пита.
— Некоторые сказали бы ничего, другие назвали бы честь, истину, преданность. Впервые на памяти богов в их мире разгорелась вражда. Равновесие было нарушено. Молодой бог-король, правящий в то время, был силен и выстоял. И смертная дева осталась. Некоторые, поколебавшись, признали ее, другие в тайне плели заговор.
Явная нотка насилия, прозвучавшая в его голосе, неожиданная холодная ярость, заставила Мэлори вновь вспомнить о каменных воинах.
— Мятежи, проходящие открыто, могли быть подавлены, но были и те, что велись в тайных комнатах. И это подорвало основы мира.
— Жена бога-короля родила ему троих детей, трех дочерей, полубогинь с душой смертных. В день их рождения, отец подарил каждой из них по драгоценному амулету, для защиты. Они научились понимать мир отца и мир матери. Их красота, их невинность смягчили много сердец, обратили много умов. На некоторое время вновь воцарился мир. Дочери выросли в молодых женщин, каждая из них посвятила себя чему-то своему, у каждой был свой талант, который усиливался и дополнялся талантами сестер.
Он вновь прервался, как бы собираясь с мыслями.
— Они никому не причиняли вреда, принося только свет и красоту по обе стороны Завесы. Но оставались тени. Они страстно желали того, что было у сестер, чем может обладать лишь смертный. Через магию, через завись, не смотря на все предосторожности, сестер схватили и перенесли в средний мир. Властью чар их погрузили в вечный сон, живую смерть. Спящих, их перенесли обратно через Завесу, их смертные души остались заперты в ларце под тремя запорами, к которым подходили три ключа. Даже сила их отца не смогла сломать эти замки. До тех пор, пока ключи не вернуться, один за другим, сестры остаются в плену заколдованного сна, а их души будут рыдать в своей стеклянной темнице.
— А где ключи? — спросила Мэлори. — И почему ларец не может быть открыт с помощью магии, если именно с помощью магии он был заперт?
— Где они — это сложный вопрос. Многие заклинания и чары были брошены на то, чтобы отпереть ларец. Души смертны, и только руками смертного можно вернуть ключи.
— В моем приглашении говорилось, что я ключ. — Мэлори взглянула на Дану и Зою, получив кивки в подтверждение. — Какое мы можем иметь отношение к какой-то мифологической легенде?
— У меня есть кое-что, что я хотел бы вам показать, — Питт встал, жестом пригласив к выходу. — Я надеюсь, это вас заинтересует.
— Гроза усиливается. — Зоя бросила настороженный взгляд на окно. — Мне надо домой.
— Пожалуйста, будьте снисходительны.
— Мы все уедем вместе. — Мэлори ободряюще пожала руку Зои. — Давайте, прежде всего, просто посмотрим, что он хочет нам показать. Я надеюсь, однажды вы пригласите меня еще раз, — продолжила она, проходя к двери за Питом и Ровеной. — Я бы с удовольствием подробнее осмотрела вашу коллекцию произведений искусства, и, возможно, оказала содействие в вашей персональной выставке в Галерее.
— Конечно, мы с удовольствием окажем вам гостеприимство, — Питт легко поддерживал ее руку по пути в широкий холл. — Ровене и мне будет очень приятно обсудить нашу коллекцию с кем-то, кто понимает и ценит искусство.
Они повернули к другому переходу.
— Я надеюсь, вы поймете и оцените и эту малую толику нашей коллекции.
Над еще одним разожженным камином располагалась картина, возвышаясь к самому потолку.
Цвета были настолько яркими, настолько богатыми, а стиль таким смелым и энергичным, что чувствительное к красоте сердце Мэлори сделало сильный скачок. На картине были изображены три женщины, молодые, красивые, в струящихся платьях цвета сапфира, рубина и изумруда.
Сидя на серебряных плитках, девушка в красном держала на коленях свиток и перо, ее рука лежала на коленях ее сестры, а они без сомнения были сестрами. Около них стояла девушка в зеленом, с черным забавным щенком на изгибе руки и коротким серебряным мечом на бедре.
Здесь были деревья с драгоценными плодами, стекающими с ветвей, а в лазурно-синем небе летали птицы и крылатые феи.
Очарованная, Мэлори почти пересекла комнату, чтобы посмотреть поближе, когда ее сердце сделало другой, тяжелый скачок. У девушки в синем было ее лицо.
Моложе, подумала она, подойдя после внезапной заминки. Без сомнения, более красивая. Кожа светится, глаза более глубокие, более синие, волосы более роскошные и какие-то нереальные. Но степень сходства не позволяла ошибиться. Изучив свое изображение, она увидела сходство между двумя другими девушками на картине и остальными гостьями Варриорс Пик.
— Великолепная работа. Работа мастера, — сказала Мэлори и сама была поражена тем, как спокойно прозвучал ее голос сквозь гул в ушах.
— Они выглядят как мы. — Изумление прозвучало в словах Зои, когда она подошла к Мэлори. — Как это возможно?
— Хороший вопрос. — В словах Даны слышалось явное подозрение. — Как мы трое могли послужить моделями для того, что, очевидно, является изображением трех сестер из истории, которую вы только что нам рассказали?
— Она была написана до вашего рождения. До того, как родились ваши родители, ваши деды и прадеды. — Ровена подошла к портрету, встала под ним, сложив руки на талии. — Возраст картины можно выяснить с помощью тестов. Не так ли, Мэлори?
— Да. Ее приблизительный возраст может быть установлен, но каков бы ни был возраст картины, вы не ответили на вопрос Зои.
В рассеянной улыбке на лице Ровены промелькнула смесь одобрения и удовольствия.
— Нет, не ответила. Что еще вы видите на картине?
Мэлори достала из своей сумочки прямоугольные очки в черной оправе, надела их и начала более тщательное изучение.
— Ключ, в правом углу неба. Он кажется птицей, если не присматриваться. Второй здесь, в ветвях дерева, почти скрыт листвой и плодами. И третий, видимый на дне озера. Тень в деревьях. В обличии мужчины, а, может, и женщины. Всего лишь намек на некую тень, наблюдающую за ними. Другая тень, скользящая по кромке серебряной плитки. Змея. Ах, и здесь, на заднем плане.
Она потерялась в картине, забылась и подошла к самому очагу.
— Пара, мужчина и женщина, держащие друг друга в объятиях. Женщина облачена в богатую мантию, пурпурный цвет символизирует ее высокое положение. А мужчина одет, как солдат. Воин. Ворон на дереве, как раз над ними. Символ приближающейся гибели. Также как небо, здесь оно темнее, с грозовыми вспышками. Опасность. Сестры не подозревают об опасности. Они смотрят вперед, объединенные вместе, венцы, указывающие на их высокое положение, переливаются в солнечном свете, заливающем передний план. Чувство товарищества и привязанности присутствует между ними, и белый голубь здесь, на краю озера, это их непорочность. На каждой надет амулет, похожей формы и размера, с драгоценным камнем под цвет их одежд. Они едины, но каждая из них индивидуальна. Это великолепная работа. Можно почти увидеть их дыхание.