– Думаю, и не появится, а камеры уже требуют, всё же их у нас тут… Не то чтоб наперечёт, конечно…
– Можно снимать, – кивнула Дайенн, – Логорама здесь уже нет.
Эркена жадно уставился в наконец отмерший экран.
– Камеры, установленные вами уже после того, как Логорам въехал, естественно, не фиксировали его ни разу, он не выходил из здания… Я подумала – но может быть, где-то он был зафиксирован в день въезда? Я проверила прилегающие улицы… Тут за углом есть банк… Поскольку он не только один из крупнейших в регионе, но и занимается всеми видами валютных операций, охрана там поставлена на уровне, и камеры на входе есть. Радиус их охвата приличный, потому что через дорогу находится к тому же их банкомат… Логорам в банк, конечно, не заходил, но мимо, по пути в гостиницу, прошёл довольно удачно, пару почти чётких снимков мы можем получить… Но дело даже не в этом. Вот, смотрите.
– Да, это он, – кивнул Эркена, – кажется, даже одежда та же самая, которую я на нём видел.
– Посмотрите на его руки. Думаю, эту деталь вы тоже подсознательно зафиксировали, хотя и не сумели истолковать пока… Встаньте. Опустите руки свободно вдоль туловища. Теперь посмотрите на них. Кисть нормального человека, бракири, центаврианина, да почти кого угодно в своём естественном, нормальном состоянии слегка сжата, как бы в полуобхвате какого-то предмета. Пальцы никогда не бывают распрямлены. У Логорама ладонь прямая. Он слегка покачивает руками при ходьбе, как это делают все, но ладонь – прямая. К сожалению, у нас нет других записей, чтобы сравнить, всегда ли это так… Но Зрящие ведь упоминали, что руки Логорама показались им необычными – может быть, именно этим? А теперь смотрите записи спустя десять дней. Вот, посмотрите на этого человека.
– Но… Это ведь лорканец, разве нет?
– Лорканец. С длинными волосами, пожилой, совершенно ничем, на первый взгляд, не похож на Логорама. Но посмотрите на его руки. Он держит их так же. Я пока не знаю, как это объяснить, и мне самой кажется, что меня, как сказал бы Вито, покусал Алварес, как его в своё время покусал Даркани… Но если Логорам мог превратиться в бракири, почему потом он не мог превратиться в лорканца? Чтобы уйти от вашего наблюдения – прежде лорканцев здесь можно было встретить раз в год, не чаще, но в последние годы торговые дела время от времени приводят их в этот регион, тем более что теперь, накануне празднования юбилея колонии, они заключают много контрактов на поставки светотехники, звуковой и видеоаппаратуры и прочего… А если вспомнить то сообщение Вито об ограблении хранилища на Лорке, то всё увязывается в стройную схему.
– Невероятно…
– Интересно другое… Он появился спустя десять дней. То есть, спустя семь дней после вашей с ним очной встречи. Это может, конечно, иметь разные причины и объяснения… Но что, если их смена внешности не происходит мгновенно? Что, если им нужно некоторое время, чтобы затаиться для изменения облика? В противном случае, он ведь мог покинуть мотель и Экалту вообще и раньше.
Эркена задумчиво пожевал губы.
– Что ж, из этого следует…
– Что нам нужно нанести ещё один визит в мотель, теперь мы хотя бы примерно знаем, что искать. Сведенья о всех лорканцах, останавливавшихся в мотеле за эти дни. И… если он, получается, подменил собой какого-то лорканца, то нам нужно искать труп. С вероятностью, где-то в подвалах мотеля, потому что выходящим Логорама камеры не фиксировали ни разу.
В кабинет вошли Вадим и Вито, сияя так, словно получили внеочередную премию.
– Хорошие новости. Расследование лорканцев зашло в тупик, они приглашают нас.
– Так быстро?
– Мы всё равно трогаем остывший след, – проворчал Эркена.
– Ну, здесь нам, хоть как, делать уже больше нечего… В смысле, вам нечего. Тебя я рекомендовал к включению в группу… правильно ведь сделал? Тебе много времени нужно, чтоб собраться?
Эркена покачал головой.
– Это дело, так или иначе, моё, мне б хотелось сделать всё, чтоб довести его до конца. Дела, которые здесь, они, конечно… в общем, в этом я полагаюсь на тебя. Твои возможности всё равно куда больше моих. Так что, нищему собраться – только подпоясаться.
– Отлично. Альтака ждёт вас у себя через четыре дня, после этого будет ясно с дальнейшей стратегией… Пока мы отслеживаем сообщения обо всех крупных ограблениях, если где-то всплывёт наш лицедей… В общем, составите список его возможных целей, установим засаду… Пусть мимикрирует хоть под тракаллана, от правосудия даже на шести ногах далеко не убежишь.
– Ого, здорово! – Люсилла восхищённо обозрела тушу тьяка – местного волка, сгруженную Лораном на пол в прихожей, – наш королевский ужин не меньше, чем на пять дней! Да ты крут.
Лоран пожал плечами.
– Он первым напал на меня. Я собирался поймать что-то помельче.
– Ну да, они хищники… При чём очень быстрые и коварные. То, что тебе удалось одолеть его, не имея ничего, кроме посредственного, даже не охотничьего ножа… Единственная проблема тьяков – это очень плохое обоняние. Даже не знаю, как эволюция могла их так обидеть. Но ориентируются в выборе жертвы они зрительно, а не по запаху. Иначе он бы в здравом уме на тебя не напал. Ты ведь не можешь пахнуть для него вкусно. Он успел тебя ранить?
– Оцарапал немного.
– Зубы у тьяков тоже так себе. Поэтому разделывать жертву они помогают себе когтями. В общем, нет ничего приятного – попасться тьяку. Убежать от него невозможно – они быстрее и совершенно неутомимы, могут преследовать жертву часами. Взобраться на дерево – не гарантия, молодые тьяки неплохо лазят по деревьям. Некоторые шансы есть, если встать столбом и замереть – если ты не двигаешься, тьяк тебя не видит… Но сложно совсем не двигаться. Особенно когда на тебя смотрит такая морда… Как минимум, дышать будешь как загнанная дичь… На быструю смерть надеяться приходится не всегда – тьяк неспособен сразу перекусить шею, он рвёт жертву, довольно долго и неприятно… Один охотник нашёл покинутое логово тьяка – по анализу костей выяснили потом, что некоторые жертвы оставались живы ещё дня три, пока тьяк и его детёныши его жрали… В общем, пока я свежую, ты там найди антисептик и обработай рану, на всякий случай – вы, конечно, почти бессмертные, но когти у тьяков далеко не стерильные.
– Люсилла, после этого твоего интересного рассказа… В общем, я не понимаю, почему ты сразу не сказала, что тут водятся эти… тьяки… Я прошу тебя больше не выходить одной из дома.
Люсилла подняла на него насмешливый взгляд.
– Лоран, я рада, что ты проникся и осознал степень своей мужской доблести, но я в состоянии себя защитить.
– Люсилла, я совершенно серьёзно. Тебе нужно себя беречь.
– Я знаю, что такое тьяк и как он опасен. Но тьяки не склонны отправляться мстить за убитого сородича, и тьяки не селятся стаями, в основном они одиночки. Они образуют семьи только на период спаривания и рождения детёнышей, а это у них раз в два года и в конце зимы. Так что вряд ли здесь сейчас бродит кто-то ещё. Этот тьяк – самец, даже если у него была самка в этом году, сейчас она с выводком ушла куда-нибудь выше в горы. Детёныши тьяков открывают глаза и начинают твёрдо стоять на ногах уже в первый месяц своей жизни, после этого самец перестаёт таскать самке пищу, так что, даже если покойный и является папой, сейчас его детёныши держатся отсюда подальше, пока недостаточно окрепли для конкуренции. Хотя мне кажется – детёнышей у него ещё не было, он молодой, года два, не больше. Будь добр, не стой памятником, сделай, как тебе посоветовали, и помоги мне. Там на кухне есть несколько больших железных чашек, вот, притащи их сюда… И тряпку какую-нибудь, сойдёт занавеска из кухни, она всё равно проедена молью вся…
Кухня, стараньями Люсиллы, приобрела вид, уже более подобающий кухне. Лоран помог девушке взгромоздить чашки с нарезанным мясом на монументальный деревянный стол, такой большой и крепкий, что даже просто сдвинуть его с места ни у кого из них не получилось. А ведь, судя по возрасту, давно должен был скрипеть и рассыпаться.
– У мяса тьяков много достоинств. Во-первых, оно вкусное. Само по себе вкусное, даже без приправ. А в сочетании со всем тем, что нам тут удалось собрать… Я тут даже дикий картофель, представь себе, обнаружила, но он, конечно, ещё нескоро вызреет… Во-вторых, оно питательное. В-третьих, медленно портится. Так что, если в рецепте ничего не напутаю, наделаю нам отличной солонины… строганины… как там это называется… Пальчики оближешь! Ох, я всё не могу осознать, что даже самые-самые вкусные вещи ты никогда не попробуешь…