За этот месяц любовь из глаз дельфина Омера ни разу не перешла в мои глаза. Я уверен в этом, ведь иначе я ощутил бы ее. Я действительно хотел этой любви, но не ощущал ее. Тем временем произошло кое-что еще. Так как я все время проводил с дельфином Омером, понемногу аромат любви перешел и на меня.
Любовь пахла розами. Странно, но ее аромат никогда не исчезал, он не растворялся в воздухе. Когда я впервые встретил дельфина Омера, он сказал: «В этом мире все исчезает». Но этот аромат не развеивался. Что бы ни случилось, он не исчезал.
— Ты сказал: «В этом мире все исчезает». Но смотри — аромат любви не развеивается, — сказал я дельфину Омеру.
— Помнишь историю о Бессмертных? — улыбнулся он. — Красота, Свобода, Счастье и другие Бессмертные, увидевшие, что в нашем мире все исчезает, оставляли здесь лишь свой аромат. Видишь ли, Любовь была единственной Бессмертной, которая не испугалась смерти и осталась в нашем мире, и поэтому ее аромат никогда не рассеивается.
Так прошел месяц… Месяц Любви. Может быть, мы и не стали светом, но в остальном все было прекрасно. Ведь путешествие навстречу свету, рука об руку — или плавник о плавник? — с моим другом было столь же восхитительным, как и свет.
Омер. Взрослый
25
Яхта Ангела Смерти плыла вперед. Солнце село, и вскоре стало темно. Взошла луна, звезды засияли ярче. И все это произошло за каких-то десять минут. Но больше всего меня удивило то, что я увидел на берегу. Вернее, то, чего я не увидел. Там не было ни огней электричества, ни машин, ни санаториев, ни кафе на набережных. На месте оставался лишь Холм Пустоши. На берегу раскинулись каменные и кирпичные домики. В некоторых из них горели факелы. Судя по тому, что я увидел в темноте, мы должны были преодолеть расстояние по меньшей мере в двести лет. И все же я не смог удержаться и, повернувшись к Ангелу Смерти, с глупым видом спросил у него:
— Мы совершили путешествие во времени, правда?
Видимо, он решил не отвечать. Вместо этого он указал на небольшую бухту у подножия холма. На берегу стоял маленький домик. Лодка подплыла к берегу и вскоре, дрогнув, села на мель.
— Какой это год? — спросил я.
— Смотри, вон она, — невпопад ответил ангел.
Повернув голову, я увидел женщину в белой ночной рубашке, вышедшую из домика. Женщина была очень красива. У нее были белая кожа и длинные черные волосы, переброшенные через одно плечо. Находясь всего в нескольких метрах, она не видела ни нас, ни лодки. Женщина пошла по пляжу.
Прежде чем мне представилась возможность спросить у Ангела Смерти, кто она такая, он повернулся ко мне и шепнул:
— Она обо всем знает. Знает о том, что сейчас в последний раз ее ноги ступают по песку, в последний раз ее глаза смотрят на луну, это последняя ночь, когда она будет просить своего Друга прийти. Но она не грустит. Гляди, ее тело дрожит от счастья.
Женщина, не раздеваясь, вошла в воду по колено и, сложив руки на груди, сказала:
— Твое желание — закон для меня, Друг мой. Прекрасно исчезновение миров, деление теней, прекрасно быть разрезанной на части. Благодарю Тебя, Друг, за то, что призвал меня. Благодарю Тебя за каждое мгновение моей жизни. Ты дарил мне испытания, чтобы я могла утешиться в Тебе, Ты посылал мне безжалостных врагов, чтобы могла я укрыться в милости Твоей, и сейчас Ты убьешь меня, чтобы я вечно жила в Тебе. Благодарю Тебя, о Друг! Ты оставил меня во тьме, чтобы могла я возжаждать света Твоего. Настал день, когда я утолю свою жажду этим светом. Настал день, когда я стала светом, настал день, когда свет влился в Свет. Возлюбленный мой, я совершала ошибки в любви, но Твоя любовь перечеркнет мои ошибки этой ночью. Ах, эта ночь, источник радости моей! Ночь покрыла землю тьмой, словно неутолимой жаждой. Эта прекрасная ночь, священная ночь, исполненная сострадания, скроет от глаз людских то, чему суждено свершиться. Она скроет убийство, чтобы никто не успел спасти меня и остановить моих убийц от кровопролития.
Омер. Ребенок
25
Рождался ли еще когда-либо в мире ребенок, принимавший каждую волну в море за своего дельфина? Голодный ребенок, чей голод насыщался одним лишь видом его друга дельфина? Ребенок, верящий в то, что солнце встает лишь для того, чтобы он мог повстречаться со своим дельфином, а ночью полнолуние наступает лишь для того, чтобы он мог лучше разглядеть своего дельфина?
Ребенок, чьи мысли, мечты, дни и ночи исполнены его дельфином, ребенок, который дышит своим дельфином, ребенок, который не может жить без своего дельфина?