0.1
Золотые цепи плотно, подобно змеям, обвивают тонкую шею. Изящные звенья, переплетаясь с массивными медными бусинами, тяжелыми рядами ложатся на спину, против воли делая и без того идеальную осанку еще ровнее, еще безупречнее.
Каждая бусина в этой цепочке — знак, отдельный элемент в ритуале, который вот-вот свершится. Похожие украшения были и на щиколотках, и на запястьях. По сути, те же наручники и дополнительная гарантия, что в этот раз я точно не сбегу.
Вздрагиваю, когда защелкивается последняя застежка. Волнение и страх перед грядущим, что прятались где-то на периферии сознания, вырываются наружу, впиваются ледяными иглами в каждую клеточку тела.
— Исса… Простите! — прислуга мгновенно одергивает руки, и отступая в сторону на шаг, а в больших глазах девушки плещется истинный ужас. Хотя где-то в глубине там есть и совсем крохотная капелька человеческого сочувствия.
— Продолжай, — произношу почти безэмоционально, продолжая играть роль той, кто со всем смирилась и приняла свою судьбу.
Жду, пока девушка дрожащими пальцами помогает одеть мне платье, вернее, простую льняную рубашку до щиколоток. Потом расчесывает длинные волосы, осторожно разделяя каждую прядь, берет ножницы — металлический щелчок — и белоснежные локоны падают на пол, а шею ласкает легкий прохладный ветерок.
— Пора, исса, — прислуга склоняется в низком поклоне.
Я уверенно поднимаюсь, последний раз ловлю свой взгляд в отражении и послушно иду к двери.
Назад пути больше нет. Всего несколько шагов — и все будет решено. У меня есть всего одна единственная попытка, которая решает все!
Шаг. Еще один шаг. И еще. И… еще. И я срываюсь на бег! Резко распахиваю двери. Жмурюсь от яркого света, опускаю ресницы и представляю то самое место.
Перед глазами вспыхивают искры. Сверкают, блестят, мигают, превращаются в сплошные потоки, сплетаются в плотное полотно. Магические вектора приходят в движения. Пространство идет рябью, сквозь которую проступают совершенно другие очертания.
Еще чуть-чуть! Чуть-чуть…
Металлические бусины накаляются, обжигают тело, оставляя следы. Боль туманит рассудок, ослабляет мое волшебство.
Я успеваю заметить знакомую фигуру, что стремительно приближается, пробираясь через пеструю, разодетую толпу людей. И все…
Все закончилось в один миг!
1
Шумно. Много-много людей. Обоняние улавливает десятки запахов: пряные специи, сладкая выпечка, разного вида копчености. Толпы обычных людей и ряды торговцев, которые едва ли не хватают прохожих за руки, нахваливая свой товар.
Мимо выпечки я не могу пройти. Вернее, нельзя не зайти к лотку милой, доброй старушки Сью.
У нее никогда не бывает очередей, нет того широкого ассортимента и одинакового разнообразия, как у всех остальных. Здесь все просто: либо булочки с корицей, либо корица с булочками.
Хотя в Империи корица считается одной из самых ценных и дорогих специй, цена на выпечку старушки Сью копеечная.
— Тебе как всегда, дитя? — уточняет старушка, глядя куда-то совершенно в противоположную мне сторону. Слепая. Да и слышит плохо, иногда приходится повторять дважды.
— Да. Три штуки, пожалуйста.
Медленно, ибо быстрее двигаться не в состоянии, она выбирает на ощупь и заворачивает в бумагу три самых больших булки. А я отсчитываю десять золотых вместо положенных медных. Достойная плата за самые свежие, вкусные домашние булочки.
Довольная, укладываю покупки в корзинку рядом со свертком ткани, прикрываю их салфеткой, чтобы не сильно остыли, и направляюсь дальше к лавке зельевара Миллиган.
— Милая исса, смотрите, какая чудеснейшая ткань! Какое качество, какой изысканный рисунок! А как она прекрасно будет смотреться на фоне Вашей бархатной кожи… — ушлый продавец хватает мою ладонь, заставляя остановиться возле его лавки тканей.
Лишь печально улыбаюсь, вырываю руку из крепкого захвата и, не сбавляя быстрого темпа, иду дальше.
Бархатистая кожа, как же! Я ведь в перчатках, а фигуру и лицо скрывает плащ с накинутым на волосы капюшоном. Да и кожа… Какая ткань будет прекрасно смотреться на фоне многочисленных рубцов от ожогов? Никакая. Даже бесценные интрийские кружева, которые не совсем легально поставляют в нашу Империю с островов.
20.09
Невольно касаюсь своего запястья, где под перчаткой спрятана тонкая цепочка с медными бусами, а воспоминания о прошлой беззаботной жизни неожиданно выбивают почву из-под ног и вышибают воздух из легких.