И он непременно бы ее взял, иначе не получил бы "письмо-счастье" от некоего Ивана Степановича Мазепы. Вряд ли король был знаком с гетманом, пригласившем его в гости, потому остается только удивляться - Карл XII все бросил, и помчал на Украину! И, первым делом потерял драгоценный обоз, доставшийся русским. И в дальнейшем, он только и делал, что побеждал, но армия его таяла и таяла, а встреча с Мазепой ничем ее не подкрепила. Тут достаточно сказать, что под Полтавой шведы палили всего из двух пушек, в то время как русские, как минимум, из ста!
Тем не менее, даже с такими огрызками армии Карл был опасен, потому его вывело из строя ранение в пятку. В целом же, его поход на Украину ничем, кроме затмения разума объяснить невозможно. И последствия того затмения были печальны, они перечеркнули и его карьеру и военные, и политические перспективы Швеции. Из самой грозной военной силы Европы она превратилась в ни что - в нечто аморфное, нейтральное. Наверное, в составе авангарда цивилизации лишнего места не нашлось, потому России пришлось выгнать Швецию, чтобы самой туда протиснуться.
3. Следующий на очереди несравненно более великий полководец Наполеон Бонапарт. Именно такой был востребован "сценарием", поскольку задача перед ним стояла грандиозная. Он должен был покорить Европу, и зарядить ее импульсом безбожия. Но сама его власть, превратившая континент в некое подобие нынешнего, монолитного Евросоюза, была вредна, бесперспективна. Она тормозила бы процесс развития, подпитываемый противостоянием.
С другой стороны, России безбожие было ни к чему, потому, не удивительно, что именно об нее Бонапарт и сломал свои зубы. Причем, устранить его можно было без проблем - той же шальной пулей, перечеркнувшей карьеру Карла XII. Однако интрига требовала живого Наполеона, но с обломанными зубами - погубленной Великой армией. Эту задачу "сценарий" и решил в 1912 году, решил руками командующего первой русской армии Барклай де Толли. Вернее, конечно, руками Александра Благословенного, который "случайно" посетил раненного генерала, побеседовал часок, и Россия получила военного министра, командующего и спасителя.
Сам же Наполеон в 1912 году пробираться вглубь России не собирался. Он собрал громадную армию, для демонстрации могущества, но для дальнего похода армия в шестьсот тысяч и не нужна была, и не годилась. Попробуй-ка, прокорми такую прорву, и зачем, если Наполеон, громил армии, как правило, превышавшие по численности его силы. А Россия, даже по всем сусекам не наскребла бы и ста пятидесяти тысяч. Он не собирался и не спешил, раз дотянул с вторжением аж до 22-го июня. Он не спешил, поскольку задачу себе поставил плевую - быстренько разбить две русские армии, если же они увернутся, то остановиться, как принято у "великих" в Смоленске, отложив завоевание России до следующего года.
Так или иначе, события, последовавшие за вторжением Наполеона, сопровождаются такими сентенциями - русских спасло то, это, спасло пятое, десятое. Плюс к тому, все спасла стратегическая ошибка Наполеона, продолжившего лобовой штурм Смоленска, начатый бесшабашным маршалом Леем. И русские благополучно продолжили отступление, и Смоленск сгорел. Но дело даже не в просчетах великого полководца, не позволивших ему окружить и уничтожить русскую армию. Он, как известно, упустил такую возможность и в Смоленском, и в Бородинском сражении, но интереснее другое - почему на место замечательного Михаила Богдановича "сценарий" востребовал выжившего из ума старика Кутузова!?
Тут в силу вступает исходная задача - оставить Наполеону жизнь и императорскую корону, а отобрать победу и армию. Для этого Кутузов совершил ошибку, которая больше, чем преступление, он оставил Петербург без защиты. Представьте, если бы Наполеон пошел этой дорогой на Питер, это был бы поход "и домой, и за победой, и за славой"! Если бы пошел, то вся русская армия оказалась бы не у дел, а Кутузов, так просто обязан был застрелиться. Но Бог рассудил иначе, затмил разум Наполеона, и он, сначала, чуть не сорок дней торчал в Москве, потом повел армию знакомой, разоренной дорогой на Смоленск.
Осталось упомянуть Гитлера, и тот факт, что Сталин не случайно не верил никому из тех, кто предупреждал о его нападении. Он рассуждал так - Гитлер же не дурак, чтобы открывать губительный второй фронт, имея Сталина, в качестве лучшего друга. То есть, Сталин рассуждал правильно, но не глубоко. Громадная военная машина гитлеровской Германии, захватившая уже всю континентальную Европу, не могла простаивать, и другой достойной задачи, кроме как напасть Россию у нее не было! Причем, Гитлер не фантазер-какой, у него был шанс на победу, правда, всего один - сорок первый год должен был закончится взятием Москвы.
Тут же надо понимать, что Москва, кроме всего прочего, главный железнодорожный узел, взятие которого отозвалось бы параличом всей оставшейся неоккупированной территории. А не хватило-то немцам буквально нескольких километров, дней, несколько тысяч солдат. И как тут не вспомнить место, где они все это растеряли, они же могли проскочить Ленинград сходу, а не тратиться на его осаду. А то, что Гитлер запретил это делать, есть ошибка, есть преступление против блицкрига. У него, кроме запрета на пустую трату времени, есть и такое правило - сужать линию фронта, а не расширять. Тут, как говориться, раз не захотел Гитлер брать Питер, то ни Москвы, ни победы этому парню не видать. В свою очередь, запрет на взятие Ленинграда ничем, кроме как затмением разума объяснить невозможно.
Глава 16. Черт с вами
"- Мне ничего не трудно сделать, - ответил Воланд, - и тебе это хорошо известно. - Он помолчал и добавил: - А что же вы не берете его к себе, в свет?
- Он не заслужил света, он заслужил покой, - печальным голосом проговорил Левий.
- Предай, что будет сделано, - ответил Воланд и прибавил, причем глаз его вспыхнул% - И покинь меня немедленно.
- Он просит, чтобы ту, которая любила и страдала из-за него, вы взяли тоже,"
1. Надо заметить, что сегодня задача "С кем Бог", как всегда актуальна. Россия опять-таки одна, одинешенька, и врагов радует их подавляющий перевес, и то, что они зажали ее в кольцо. Правда, Поднебесная не кольцо, но и не такой друг, что прибежит на помощь чуть-что. Так или иначе, у врагов от счастья кружит головы, их только удивляет спокойствие Путина и тех восьмидесяти пять процентов населения, что с ним солидарны. То население бут-то знает, что с нами Бог! Вернее, оно знает, что, защищая "сирых и малых", в частности, соотечественников, они поступают по-доброму, по-христиански. И у Бога тогда нет выбора, ни с либералами же ему брататься.
И так всю историю, то же решение задачи "Полтава" начинается там, где добрый, христианский поступок Алексея Михайловича, пощадившего Польшу. Правда, поляки и тогда смеялись, и до сих пор гордятся, что перехитрили незадачливого московского царя. На деле же, доброта, это удел внешней политики России Романовых. То есть, Тишайший, когда сохранил Польшу, как таковую, поступил не только по-доброму, но и согласно логике написания "сценария", уже тогда готовившего разгром шведов. И те поляки, что смеялись, пригодились его сыночку - Петру Алексеевичу, который в пух и прах проигрался под Нарвой! Но после этого ошеломляющего успеха Карл XII не на Москву пошел, а восемь лет гонялся за армией единственного союзника Петра I польского короля Августа. Восемь лет передышки, и на том спасибо - Россия кое-как подготовилась.