Но это я сейчас все понимаю. А тогда ни о чем таком я даже не догадывалась. Просто моя подруга под большим секретом, взяв с меня клятву молчать, сообщила, что если и встречаться с кем-то, то только с Митькой, хотя она его плохо знает и не уверена, что при близком знакомстве он ей понравится. Но если он влюблен в нее, надо дать ему шанс.
Мне не пришло в голову помешать ей или отказать в помощи. Изольда была самой лучшей девочкой, самой красивой, самой воспитанной. Митьку же я любила и понимала, что он тоже достоин самого лучшего. А значит — Изольды. И я пошла к нему.
Митьку я застала во дворе. Он крутил «солнце» на турнике. Я остановилась и стала смотреть на него, прищурив глаза от ярких послеполуденных лучей. Он закончил упражнение и спрыгнул на землю. Запах пота ударил мне в нос, и я с удивлением поняла, что даже такой запах может быть приятным, если это запах любимого человека.
— А, Машка, — сказал он небрежно. — Привет.
— Привет, — ответила я, — а я к тебе.
— Да? — удивился он. — А чего?
— Поговорить нужно.
Он хмыкнул и поднял с земли майку. Его мускулистые влажные плечи блестели на солнце. Он надел майку и вопросительно посмотрел на меня:
— Ну что? Здесь говорить будем? Или пойдем в парк погуляем?
— Пойдем, — ответила я, обалдев от восторга.
Как я была благодарна Изольде за то, что она отправила меня к нему поговорить! Если бы не это обстоятельство, я никогда бы не удостоилась чести погулять наедине с Митькой. Я часто присоединялась к Женьке и Митьке, и мы гуляли втроем. Иногда к нам подходили другие ребята. Но это было совсем не то.
Мы медленно шли по дорожкам парка. Весеннее солнце растворялось в листве. Я совсем забыла, что и как я должна ему сказать. Мы шли и просто болтали. Митька говорил, что начал задумываться о будущей профессии. Он никак не мог решить, кем стать. Он перечислял все, что ему нравилось, и не знал, чему отдать предпочтение. Для меня это вообще была туманная тема. Я никогда не умела жить завтрашним днем. Все, что происходило сегодня, было для меня всегда более значимым и самым-самым важным. Это потом, пережив свою первую любовь, я поняла, что может быть и вторая, и третья. Гораздо позже пришло осознание того, что некоторые вещи, которые кажутся сейчас невероятно важными, через год могут утратить свое значение. Но до всего этого надо было дойти своим умом, пережить, прочувствовать.
А тогда я шла и радовалась нежданной прогулке как своему первому свиданию с Митькой. Было тепло. Цвели деревья, и от них исходил сладкий дурманящий аромат. Наверное, именно так пахнет первая любовь. Мы гуляли долго. Митька с детства привык считать меня кем-то вроде сестры и, нисколько не таясь, делился со мной самыми сокровенными мыслями. Но Изольды в них не было. Он хотел стать путешественником, писателем, моряком или геологом. Он мечтал о том, чтобы уехать далеко-далеко, где не было бы пьющего отца и вечно больной матери, где жизнь била бы ключом, мечтал прикоснуться к неразгаданным тайнам. Я слушала его и тоже хотела уехать с ним, чтобы карабкаться по горам с рюкзаком на спине, плыть по бескрайнему океану, шагать через пустыни. В этих мечтах я была ближе к нему. Представить рядом с ним Изольду я не могла. Ну как, скажите, она будет выглядеть в своих бантах на палубе корабля, который мчится по бурным волнам, или в пустыне в нарядном платье? Я же, несмотря на то что отрастила волосы, все равно предпочитала носить брюки. Слава богу, что отечественная промышленность стала выпускать простые классические брюки для девочек. Для меня с моими длинными ногами это был спасательный круг. В школьном платье я выглядела ужасно: даже если оно и закрывало мои ноги до колен, оставшаяся часть все равно казалась неимоверно худой и длинной. А в брюках я все же выглядела не такой тощей.
По правде говоря, Митька, похоже, никогда не обращал внимания на мою внешность. Ему было все равно, в платье я или нет. Я объясняла это его безразличием ко мне. Постепенно разговор о будущем перешел на школьные темы. Мы обсуждали два важных события — спартакиаду и постановку нового спектакля. В спектакле были заняты многие ученики, в том числе я и Изольда. Изольда исполняла одну из главных ролей. Вернее, не главных, а важных, которые обычно исполняют самые видные, а не самые талантливые. Я читала текст за сценой. У меня была хорошая дикция, а моя внешность не представлялась мне достойной, чтобы появляться на сцене. К окончанию спартакиады было решено устроить показательный боксерский матч между учениками нашей и соседней школ. Митька, который занимался боксом только год, должен был участвовать и защищать честь школы. Поэтому он все свободное время тренировался. Учился он так себе, на тройки, как и большинство мальчишек. Теперь я понимаю, что его способности были отнюдь не ниже способностей моей подруги, но ведь он не был Изольдой…