«Всякая душа является и становится тем, что она созерцает», — говорил Плотин.
Нашей «голубой мечтой» является приобретение нового автомобиля. Мы недоедаем, недосыпаем, ссоримся с родственниками и нервничаем, пока не удовлетворим это нашу мечту. В момент покупки или первой поездки в автомобиле мы находимся в трансе и отрешенности. Наша мечта сбылась! Но эта мечта не имела никакого отношения к нашей внутренней реальности. «Точка Розанова» была вся заполнена вожделенным образом автомобиля. Удовлетворения истинной потребности не произошло.
Новая игрушка быстро надоела и стала старой.
Искусственные ценности торговой культуры, обладающие свойством неуловимости, постоянно стремятся отвлечь прожектор внимания и увести его от сущности и бесконечности человеческого «Я» к новым ежемесячно меняющимся моделям компьютеров, новейшим зубным пастам или абсолютно бессмысленным, но зато обладающим эфемерной престижностью жевательным резинкам.
Точка транса вместо собственной бесконечности человека оказывается заполненной мечтами, внушенными цивилизацией. Эта цивилизация отлично знает: реклама должна создавать транс.
Конечно! Телевизионный рекламный ролик — это очень короткая — трансовая — история, рассказанная с помощью ярких цветов и музыки, которая, перевозбуждая зрительный анализатор, действует, как знаменитый блестящий шарик гипнотизера... Но не это главное. Главное, что создает транс и позволяет управлять человеком, это то обстоятельство, что рассказанная на экране история — это история о «счастье» или о «смысле жизни» .
В краткой форме реклама сообщает: «Купи автомобиль — и ты станешь сильным, ты сможешь управлять реальностью!»; «Купи прокладку — и никто не заметит твоих проблем — тебе будет легче управлять реальностью!»; «Купи газированную воду — и ты окажешься в других странах или в других измерениях, то есть сможешь магическим способом управлять миром!».
В каждом случае «точку Розанова» заполняет некий предмет, который должен принести счастье.
Выражаясь языком Киркегора, торговой цивилизации нужен «неаутентичный» человек — человек, жадно потребляющий и полностью зависимый от мнений «плебса», «блестящих фантиков», предметов внешнего мира. Любую зависимость можно описать как попытку удовлетворения потребности в постижении «луча от Бога» с помощью искусно заменяющих его предметов и веществ — «симулякров», известных еще Платону.
Смысл жизни человек понимает только тогда, когда он становится не только способным ощущать луч от Бога, но и хочет преобразовать чувства или информацию, полученную им из бесконечности, на пользу другим людям или миру. Во всех остальных случаях, смысл его жизни ограничивается опьянением. Если опьянение только сужает общественную воронку, мы имеем дело с обычным пьянством или наркоманией.
Если человек чувствует луч от Бога, но пытается оставить его себе, старается присвоить благодать и радость, даруемую этим ощущением, не преобразуя его в «кинжал» долга, то в святоотеческом предании это именуется «духовным пьянством». Термин «духовное пьянство» давно забыт, а проблема очень современная. Большинство современных мистиков и метафизиков пытаются искать смысл жизни только для себя и в себе самих. От этого они так часто и превращаются со временем из духовных пьяниц в пьяниц обыкновенных. Схожими до неразличимости оказываются эти два состояния.
Людей, способных не только почувствовать луч от бесконечности, но и направить свои знания на служение Родине или человечеству, мы называем гениями, учителями или героями. Если задуматься, то совсем не сложно понять, что это именно те люди, которые постигли смысл своей жизни. Что и позволяет автору этой книги попытаться дать книжке, посвященной встрече с гениальностью, новое название.
Упоминавшийся нами замечательный прозаик Фазиль Искандер писал: «Только тот, кто думает, может до чего-нибудь додуматься. Чтобы думать, надо выпадать из жизни. Дар философа — есть дар выпадения из жизни при сохранении памяти о ней».
Наш замечательный философ Михаил Михайлович Бахтин отмечал, что для того чтобы что-нибудь понять, нужно по отношению к понимаемому процессу занять «позицию вненаходимости».
Можно сказать, что в тот момент, когда мы пытались оглядеться внутри собственного внутреннего пространства, мы оказались на секунду в той самой «позиции вненаходимости». Или, по крайней мере, у входа в нее.
Искандер и Бахтин ассоциировали человеческую способность «выпадать из жизни» или занять «позицию вненаходимости» со словами «мудрость» или «философия». Тот же смысл Эпиктет вкладывал в понятие «невозмутимости».