Сохранять невозмутимость и стойкость перед воздействием внешнего мира человек может, только ощущая свою внутреннюю задачу (это и есть «аутентичность» Киркегора).
Действительно, мы называем мудрым человека, который способен видеть мир или, по крайней мере, какую-то часть протекающих в нем процессов как целое. Но для того, чтобы увидеть нечто как единое связное целое, нужно находиться вне этого целого. Для того чтобы понять мир как целое, нужно «выпасть» из него.
Это, кстати говоря, по-своему пытаются делать и пьяницы — они совершают нелепую, неосознанную попытку обрести мудрость или смысл жизни. Получается, что пьянство и наркотики это своего рода изнанка — атипод гениальности (если понимать ее как способность сохранять стойкость внутренних целей).
Попытка занять «позицию вненаходимости» с помощью химического вещества — разве может быть дано лучшее определение состоянию опьянения?
Понимание мира тоже нужно человеку отнюдь не ради самого понимания, оно необходимо для того, чтобы научиться управлять миром. Если вы помните, именно ощущение своей способности управлять миром мы определили как ощущение счастья. В сущности, слова «мудрый» и «счастливый» оказываются синонимами.
Но куда человек может «выпасть из мира», кроме «внутреннего пространства»?
Стало быть, понятия «аутентичность» Киркегора, «мудрость» Бахтина и наше представление о счастье, как о долге совпадают в главном: эти состояния характеризуются отстраненностью от реальности по направлению к внутренней сущности человека.
Можно следом за Фрейдом называть эту внутреннюю сущность словом «бессознательное». Но за век, прошедший после открытия Фрейда, глубинная психология выяснила, что содержание понятия бессознательное почти бесконечно. В него были включены не только проблемы инстинктивной жизни, как хотел этого Зигмунд Фрейд, но и понятие «коллективного», т. е. общечеловеческого, бессознательного К. Юнга, и такое понятие как «сверхсознательное» Р. Ассаджиоли. В конце концов, термин «бессознательное» включил в себя... бесконечность.
Но век интенсивной глубинно-психологической работы доказал самое главное — реальность существования внутреннего пространства. Клиницисты доказали, что в этих областях содержится знание — символически и эмоционально закодированная, но существующая, как внутренняя реальность информация.
История развития психоанализа и его метаморфозы позволяют утверждать еще одну вещь: одним лишь прорывом инстинктивной биологической деятельности человеческого организма в психический мир это знание объяснить невозможно.
Главное открытие психоанализа можно описать, пользуясь словами русского философа Анатолия Сергеевича Арсеньева: «Это знание дано человеку априори, т. е. до всякого опыта. Оно в форме некой возможности или задатка появляется вместе с человеческим «Я». Эмпирические отношения человека с миром могут лишь побудить нечто, что в качестве задатка или возможности уже присутствуют в человеке именно как в человеке, именно через присутствие этого знания он и определяется как человек, а не животное... По этой же причине никакими внешними факторами нельзя в животном сформировать человеческое сознание».
Киркегор писал о том, что человек пробивается к аутентичному существованию через мучающие его тревогу и страх. Еще в XIX веке он описывал, что самое главное напряжение тревоги мы испытываем в подростковом возрасте, когда проходим через два мучающих нас испытания — испытания реальностью любви и реальностью смерти. По Киркегору в этом возрасте человек либо должен достичь собственной «аутентичности» и стать личностью, либо на всю жизнь остаться не аутентичным, т. е. полностью зависимым от «плебса» и его мнения.
Получается, что, только пройдя через «точку Розанова», слившись с собственной бесконечностью и научившись расходовать полученные знания на пользу другим людям, человек может испытать то, что Карл Юнг описывал понятием идентичность, а Альфред Адлер понятием «целостность» или «преодоление комплекса неполноты».
Давайте вернемся к нашему определению счастья. Счастье — это чувство того, что человек усилием своей воли или мысли может управлять реальностью. Людей, которые, по нашему мнению, обладают такой способностью, мы с вами называем магами, колдунами или волшебниками.
Самыми древними магами земли, по всей видимости, были жрецы языческого культа, которых сегодня принято называть алтайским словом «шаманы». Шаман с помощью транса путешествовал во внутреннее пространство, в котором встречал духов-помощников, помогавших ему управлять реальностью своего племени. Входом в состояние сознания, позволявшее шаману управлять реальностью, был транс. Считается, что древнейшие шаманы впадали в транс с помощью изнурительного, иногда круглосуточного танца, а вовсе не с помощью галлюциногенных растений, как утверждают сегодня многие представители «наркотической субкультуры».