– У Егора долгий и тяжёлый путь веры, но он его пройдёт. Чем сильнее способности внутри человека, тем слабее его вера и тем дольше дорога. – Стефания припарковалась возле магазина. – Пойдём какой-нибудь еды купим?
– Варя вроде занималась провиантом. – вяло отозвалась Соня.
– Еды много не бывает. – улыбнулась Стеф.
– А у вас с Егором был роман? – неожиданно для себя спросила Софья и осеклась.
– Нет. – Стеф усмехнулась и вышла из машины. – Догоняй! Егор работал с моей сестрой, и он лучший друг моего бывшего жениха. – проговорила Стеф, когда Соня с ней поравнялась.
– Простите, как-то вырвалось. – внутренне казня себя за несдержанность, проговорила Софья.
Мимо женщин пробежала стайка детей, они ворвались в отдел с кондитерскими изделиями, долго спорили, выбирали сладости, а Софья, глядя на них, проговорила:
– Как теперь племянники Дениса будут? Это просто кошмарно.
На секунду Стеф замерла, потом оторвала взгляд от прилавка и спросила:
– У него сын или дочь.
– Я не знаю. – Софья помотала головой.
– Набери того, кто в курсе. – отрывисто спросила Стеф, а сама что-то печатала в сообщении.
Соня не стала спорить, набрала Егора и проговорила:
– У Нерея сын или дочь? Хорошо, поняла. – не став слушать, что ей дальше скажет Егор, Соня отключилась. – У него разнополые дети.
– А никому в голову не пришло, что дочери для ям являются великой ценностью и что жену и дочь нужно спрятать? – зло рявкнула Стеф, швырнула корзину и побежала к выходу. – Алло, Егор, ты понимаешь, что он может забрать свою дочь в любую минуту. Их нужно перевезти и спрятать. Мои люди уже готовят безопасное помещение.
После звонка Стефании Малинин несколько секунд сидел и пытался сообразить, как можно было так промахнуться и не обратить внимание на то, что у него под носом.
– Унге, ты где? – спросил Малинин, как только девушка ответила.
– Я, – голос Алес был повреждён помехами, – дома у сестры Дениса.
–Унге, я попросил питерских коллег, они сейчас подъедут и побудут с вами, пока не приедет группа для транспортировки семьи Нерея в безопасное место. Будь всё время с ними. Никому не открывать. Группа подъедет, я тебе фото скину. Всё время будь на связи. Поняла?
– Да, Егор Николаевич, не волнуйтесь.
Малинин вышел на воздух и увидел, как возле входа паркуется полицейский УАЗ.
– Мужчины, спасибо. – Медикамент выбрался наружу, помог выйти Варе и, подхватив сумки, пошёл навстречу Малинину. – Егор, много интересного с собой привёз.
– Пожрать? – Малинин покосился на сумки.
– Нет, я в плане информации. – усмехнулся Денис. – Погоди, сестра звонит. – доставая телефон, он продолжил. – Хорошо, что я на осмотр остался, такое началось. – он передал Малинину пакеты и ответил. – Да, как у вас дела? Сейчас спрошу. – Медикамент повернулся к Малинину. – Егор, а когда Унге приедет к ним?
Малинин несколько секунд молча созерцал лицо Дениса, потом начал мрачнеть, как тучи, сгущающиеся на горизонте, пакеты выпали у него из рук, по ступенькам покатились продукты, а Егор в панике набирал номера, что-то кричал в трубку Стеф, а Денис при этом слушал, как на другом конце провода в квартире его сестры бьётся посуда, плачут дети и слышится грохот. Скоро стихия эмоций утонула в громовом раскате, к порогу подъехала машина Стефани, в поликлинике мигнул и погас свет, пространство погрузилось во тьму.
Глава 3
Ветер к утру стал усиливаться, тонкое оконное стекло дребезжало от порывов в рассохшейся деревянной раме, издавало противный скрипящий звук и казалось вот-вот послышится звон разбитого окна. Малинин сидел за столом, смотрел перед собой пустым взглядом и изредка вскидывал голову, когда кто-нибудь окликал его по имени:
– Егор! – услышал он окрик сквозь тяжёлую завесу мыслей.
– Что? – Малинин посмотрел на Лашникова.
– Телефон у тебя надрывается. – Игорь кивнул на аппарат, лежавший на столе.
– Слушаю. – глухо проговорил Егор, увидев незнакомый номер.
– Егор, это Касаткин. – отрывисто сказал начальник.
– Номер не узнал, не сразу понял. Рано так.
– А мне, знаешь ли, не спится! – рявкнул Касаткин. – Номер он не узнал! Меня из постели выдернули, так что я только портки успел натянуть, не то чтобы телефон найти. Мне, Егор, когда в четыре утра звонят из полпредства, а потом два часа возят мордой, проходясь по всем моим регалиям и достоинствам в крайне уничижительной форме, я потом вообще спать перестаю. Чтобы сегодня был у меня, – Касаткин задумался, – в четыре дня.