Очередь. Длинная и тягучая, словно за каждым выстрелом следовало десяток эхо. Но я не смотрела. Склонилась и схватила пистолет, еще не успевший долететь до пола, и сразу же выстрелила спецназовцу в ногу.
Все вокруг потонуло в долгом, нарастающей с каждой секундой, вопле. Кажется, пуля угодила ему в коленную чашечку.
Я пыталась не думать о том, что этот человек, просто выполняющий свою работу, может на всю жизнь лишиться ноги. Просто схватила Вадима и, пока звукокод работал, преодолела два лестничных пролета.
Кажется, он от полученной перегрузки потерял сознание, но был жив — я отчетливо слышала его дыхание и сердцебиение.
— Ну же, потерпи, осталось немного. Всего лишь выбраться с цокольного этажа.
Я осмотрелась — холл был совершенно пуст. Прямо передо мной — дверь на улицу. Наверняка перекрытая, да и про возможного снайпера, которого уже наверняка предупредили о дерзком побеге, забывать не стоит.
Два больших окна справа. Если я выберусь через них — снайпер перегруппироваться не успеет. Я заметила, что дверь медленно открывается, сверху тоже приближались бойцы спецназа, и без раздумий бросилась к окну, на бегу разряжая в него всю обойму.
Звон разбитого стекла, я по возможности прикрыла лицо Вадима рукой, защищая от осколков, прыгнула на невысокий журнальный столик.
— Не стрелять, ребенок! — крикнул кто-то.
А я уже выпрыгивала в окно.
Время почти остановилось, что дало мне возможность избежать столкновения с огромным осколком. В ушах уже слышался шум дороги, растянутые возгласы проходящих мимо людей. Я заметила припаркованную на обочине машину и успела подумать, только бы в зажигании оказались ключи, но тут же ощутила сильную боль в ноге.
Ай!
Прыжок я больше не контролировала, а асфальт с каждым мигом приближался.
Успела выбросить здоровую ногу вперед и, чувствуя, как она касается поверхности, опустила Вадима на землю. Кажется, благополучно.
Грохот выстрела. Треск. До меня дошло — планшет в кармане моей куртки развалился на части. Звукокод должен был действовать еще некоторое время, но я поняла, что время набирает скорость, асфальт мне навстречу движется все быстрее, и от удара мне не уйти.
Глаза зажмурились сами.
Сильный удар в плечо, и перед взглядом затрепетали разноцветные мушки. Я стиснула зубы, пытаясь не закричать от боли.
Открыла глаза. Это же Игорь! Тот самый, что вез меня из аэропорта. Он стоял надо мной и целился в мою грудь из пистолета.
И наверняка он был под звукокодом и с нейтрализатором, так что при всем желании мне не убежать.
Я всмотрелась в черную дырочку ствола, направленную на меня, и мое дыхание участилось.
— Всем на позиции, я взял её, — сказал он кому-то по рации, а потом перевел взгляд на меня и продолжил: — Сколько тебе заплатили за предательство? Или стало жаль мальчика? Эх!
Я поняла, что оправдываться бессмысленно. Он не поверит, а если и поверит — ему все равно. Да и не виноват он, просто выполняет свою работу. Иваныч — вот кому нужно предъявлять претензии. Это он меня подставил. Он, сволочь! Не представляю зачем.
Вспомнила про пистолет за поясом, но какой с него толк? Противник под кодом, значит, я не успею даже дотянуться до оружия.
Игорь достал из кармана длинный шнур, который, словно змея, извивался в его руках. Наручники. Причем по внеземной технологии. Такой шнур обовьется вокруг запястья, соединится с нервной системой и не даст сделать ни одного лишнего движения. Мне просто не захочется их делать — эта штука проникает прямо в мозг.
Он бросил наручники ко мне, и они начали взбираться по моей ноге.
Никогда не думала, что придется их примерить. Зараза!
Ну все, прощай, жизнь. Вряд ли мне её оставят, а в наручниках мне будет все равно. Закрыла глаза.
Что-то громыхнуло, я посмотрела на Игоря и поняла.
Выстрел!
Пистолет выпал из его руки, а сам он упал на колени, посмотрел в небо и зарылся носом в асфальт. Я мигом схватила змейку-наручники и отбросила её от себя. Посмотрела на истекающее кровью рядом тело Игоря.
Снайперская винтовка!
Но думать о таинственном спасителе не было времени. Я нашла взглядом Вадима, который все еще лежал без сознания в нескольких метрах от меня, и тут в моем кармане зазвонил телефон. Потянулась к нему, и раненая нога резкой болью напомнила о себе. Взглянула на ранение — оно было не сильным, кость, кажется, не задета, но с каждым движением мое тело пронизывала острая игла боли. Стрелял Игорь явно с целью доставить мне максимум болевых ощущений и при этом не лишить меня возможности передвигаться самостоятельно.