— Так это хорошо или плохо? — довольно-таки вызывающе спросил Осташко. — Может, пугать немцев сейчас не дозволено?
Но Борисов будто и не заметил этого задиристого тона политрука.
— Надо быть настороже. Хоть в прошлом месяце дали им но зубам, но могут и сейчас полезть. Не вовремя ты кино затеял, — недовольно заметил Борисов. — Не до комедий.
— Во-первых, кино затеял не я, а Костенецкий для всего батальона, а во-вторых, не комедия, а документальный фильм «Битва за Москву». Вся дивизия смотрела. Чем мы хуже?
Из разговора с Костенецким узнали, что и в штабе батальона имеются предположения о подтянутых немцами подразделениях, об этом доложено наверх, и сегодня ночью полковая разведка попытается прощупать вражеский передний край. Однако, когда Борисов усомнился, стоит ли сегодня вести бойцов на киносеанс, комиссар, подумав, буркнул:
— Посмотрим… Злее драться будем… В кои века-то кинопередвижку заполучили… Только не идите скопом. Половина на половину… Два сеанса крутить будут…
Дальше день потянулся по-обычному, ничем не подтверждая ни догадок, ни опасений, которые породил утренний случай. Как обычно, перед полднем из-за лесов выплыла в синее безбрежье неба «рама» и повисла высоко-высоко, едва различимая и чем-то схожая с пауком-бегунком, что рывками скользит по глади пруда. Как обычно, около часа дня немцы выпустили по ближним тылам батальона десятка два мин и, выполнив эту предобеденную норму, наверно, зашагали с котелками на походную кухню. И, как обычно, шла жизнь роты. Выделили наряд, чтобы подновить, подправить дороги, ведущие к переднему краю, и заготовить дрова в предвидении скорых заморозков. Тех, кто остался в окопах, командиры отделений по расписанию собрали для изучения материальной части. Из одного взвода в другой передавали наскоро выпущенный боевой листок, героем которого стал Эсимбас Джапанов. Письмоносец доставил почту. Пачка газет, которую он вручил Осташко, была тощенькой-претощенькой; хорошо еще, что недавно удалось выбить в политчасти полка два лишних экземпляра фронтовой газеты, иначе бы и вовсе худо. А ведь в Нагоровке Алексей был самым богатым клиентом городского почтамта — сотня газет для Дворца и красных уголков, все ежемесячные и еженедельные журналы. Щедрость, изобилие! А истинную ценность этих страниц познал только сейчас. Прочитал и, прежде чем передать агитаторам, пометил карандашом те заметки, какие им следовало прочитать в первую очередь…
Теперь начинало темнеть рано. Светильники в землянках горели круглые сутки. В семь часов уже скрадывались предвечерней дымкой леса, и даже закат, долгий и по-северному многоцветно пылающий, не отдалял сумерек — они наступали сразу же, едва только исчезал за горизонтом бураковый срез солнца. Алексей повел часть роты в Крутой Ключ, где установили кинопередвижку. Батальонным клубом служила накрытая брезентом расщелина, внутри которой вместо скамеек лежали неокоренные стволы деревьев. Пробившись сквозь табачный дым, неяркий матовый луч осветил экран.
Смотрели вначале молча. Не под Москвой, так в других местах все это было кое-кем уже пережито — и марши-броски по занесенным снегом дорогам, и перебежки под огнем, лыжные и танковые десанты, успешные и неуспешные, всякие… Но когда открылись подмосковные поля и на них зачернело несчитанное скопище разбитых и брошенных вражеских орудий, машин, бронетранспортеров и потянулись впритруску на ядреном декабрьском морозце колонны и толпы пленных, молчание оборвалось:
— Эхма, на Дону бы их так!
— Чужими руками? Ты сам здесь попробуй…
— Как черви ползут… Сколько же их еще на нашу голову?
— Слава богу, хоть эти уже не в счет…
Алексей сидел рядом со Вдовиным, и парторг тоже поддакивал возгласам соседей, то смеялся, то вздыхал… Потом, когда оборвалась лента и киномеханик что-то там поспешно мудрил, склеивал, Алексей увидел впереди Костенецкого. Тот подозвал его к себе.
— Это, оказывается, ты сегодня ералаш на переднем крае поднял?
— Случайно вышло, товарищ комиссар!
— Ах ты, поджигатель… Смотри только, чтоб и немец тебе красного петуха не подпустил… А то еще и позлей… Кто в роте из командиров остался?
— Борисов… Два взводных…
— Правильно! Ну, а как сам осваиваешься? Шапочные знакомства или душа в душу?
— Стараюсь без шапочных обойтись.
— Вдовин на месте? Помогает? Доволен им?
— Вполне, таких бы побольше.
— Ну-ну, не жадничай, у тебя и остальные не хуже.
Когда возвращались, вполнеба уже поднялась луна, по-осеннему холодная, стылая… Не доходя метров двести до переднего края, услышали в кустах приглушенные удары лопат, такие же приглушенные команды.