— Кажется, где-то я это уже слышала, — недовольные интонации Рес не обманули бы и полного дебила (а я всё же претендую на проблески ума). Слова лгут, правду говорят ее шалые, бликующие в темноте глаза, влажный, чуть приоткрытый яркий рот, румянец на высоких скулах…
Рес дофига забавно слушать. На Рес почти больно смотреть.
Со сдавленным смешком я покачал головой — ну что за невозможная вредина? После чего медленно очертил языком плавный изгиб шеи, нашел губами привычное местечко вблизи ключицы и без лишних проволочек выпустил клыки на всю длину. Наконец-то…
====== Глава 20 ======
— …как считаешь, стоит его разбудить? — отдаленно знакомый голос доносился будто бы сквозь толщу воды. Пробуждение принесло ощущение непонятного, дикого какого-то дискомфорта и раздражения.
— Сам проснется с минуты на минуту. — Дару я опознал безошибочно, как иначе. — Хочу увидеть его физиономию, когда обнаружит…
— Обнаружу что? — сам я скрипел похлеще какого-нибудь древнего энта. Помнится, когда-то еле ноги унес от этих деревяшек… подумаешь, коры немного отодрал для Амарис. Им ведь даже не больно! — И какого иерофанта вы здесь толпитесь? Любовались моим прекрасным безмятежным лицом, пока я спал? Валите отсюда, пока, клянусь Четырьмя, я не позавтракал кем-то из вас!
Не без труда приподымаюсь на локтях, сажусь на постели. Ощущения напоминают сотрясение мозга — многие скажут, что сотрясать в моей бедовой голове нечего, но всё же! — только еще хуже. Чувствую себя на редкость отвратительно, и даже практически исчезнувшая жажда не помогла делу.
Жажда…
— Ни черта не помню, — пожаловался я, вперив испытующий взгляд в Люка — он не только снова ходил ножками, но и имел вид на удивление злорадный. Как и Дара. — Нигде тут не видели худосочную девицу малахольной наружности? Она ж мне не приснилась…
Определенно нет: я пахну чужой кровью и травянисто-свежей горечью, даже сейчас продолжающей будоражить нервы. Так пахли волосы и одежда Рес. И почему же, Бездна пожри, мне кажется, что вырубился я после нескольких глотков? Вот ведь позорище. Боюсь представить восторги обескровленной девушки, на которой вырубилась перевозбужденная и капитально обожравшаяся вампирская туша под две сотни мин веса.
— Она, видимо, и оставила тебе это чудес… хм, эту записку, — сказала Дара. Ее вечно равнодушное лицо оживилось просто до ужаса. — Левая рука, Лекс!
Недоуменно вскинув брови, я выдернул из-под браслета сложенный вдвое огрызок бумаги; на колени мне упало перо, пальцы машинально его сцапали.
Сложно описать мои эмоции в тот момент, когда я с круглыми глазами вчитывался в корявые, смазанные буквы, накарябанные не чем-нибудь, а кровью. Что касательно содержания… да, это тот самый момент, когда ни одно ругательство не кажется достаточно крепким. С каждой строчкой моя физиономия всё больше стремилась к лошадиной. Вытягивалась, проще говоря. Самое ужасное, что мои так называемые соседи уже явно сунули в эту бумажонку носы!
«Шельма!
Я склонна утверждать, что минувшим вечером меня вероломно продинамили. И чуть не лишили любимого свитера. К тому же, знаешь, нехорошо иметь на руках (ты оценил каламбур, правда?) скверные вампирские артефакты. В общем, вот моя маленькая месть. Подумай над своим поведением. Полюбуйся на себя, так сказать, сквозь призму реалистического опыта.
Люк должен очнуться, но его состояние нельзя назвать полностью стабильным. Жди в гости моего младшего братца, он доведет дело до ума. По итогам сочтемся позже, а как именно — догадайся сам. Даже подсказку прилагаю, так уж и быть.
С наилучшими пожеланиями добрейшего и прекраснейшего утра, Рес»
Честно говоря, в остроумии Рес не откажешь: чтиво местами даже повеселило. Пока не сообразил, о каком таком каламбуре идет речь. Вот тогда у меня, кажется, начался нервный тик. Да быть того не может! Они попросту не могли на меня сработать!
С перекошенным лицом я рванул один из парных браслетов, пытаясь разодрать тонкие звенья. Без толку.
— Ради всех богов! Как?! — взвыл я. Ответом мне стал чуть ли не истерический хохот: вечно унылая Дара и неудавшийся покойник потешались надо мной едва ли не в обнимку. — Да хорош ржать! Вот черт, у меня ж занятие с декурией!..
— …началось три с лишним часа назад, — отметила Дара обычным сухим тоном, но тут же прикусила губу, чтобы не засмеяться снова. За все годы нашего знакомства она так радовалась от силы пару раз! — Адепт Аксель мной предупрежден по связи, что командир пошел по ба… очень занят.
Всё веселее и веселее. Без магии, как оказалось, толком не чувствуешь времени. Да и в принципе ощущения отвратительные. Не только физические, но и моральные: ужас от этой кошмарной, немыслимой слабости, сковывающей по рукам и ногам, изнутри и снаружи. Ни щитов, ни боевых заклятий, ни Пяти Чувств… никакого ощущения всемогущества.
Что ж, теперь подумаю дважды, прежде чем хвататься за этот артефакт. Отличный урок. Спасибо огромнейшее, зеленоглазое ты чудище! Уж по итогам мы сочтемся, это я тебе обещаю.
— У меня после полудня встреча с Десяткой, да и Аникаму надо на глаза показаться, — свирепо гляжу на несчастный клочок бумаги, зажатый в побелевших от натуги пальцах. — Дара, ну сделай что-нибудь! Это же по твоей части!
— Как тебе сказать, — хмыкнула она, опираясь спиной о дверной косяк. — Тут я бессильна. И он тоже, — кивок в сторону Люка. Тот неловко откашлялся, пряча усмешку.
— Я затрудняюсь определить, как твоя подружка изменила магические свойства артефакта, но такой вопрос: ты законный владелец?
— Не-а. Это побрякушки Бражника.
— Славно. Значит, тебе нужен этот самый Бражник, — кивнул Люк. — Думаю, он может снять с тебя это. Если захочет, конечно.
Я со злостью прикусил губу. Захочет ли? От рыжего подонка можно ожидать любой пакости, а у меня на всё про всё полтора часа. Но хоть надежда забрезжила.
— Спасибо за подсказку, — со вздохом бормочу, подымаясь на ноги. — Ты сам как, в порядке?
— Наверное, — тщедушные плечи Люка поникли. — Ты эту магичку для меня разыскал, так ведь? Полагаю, я должен быть тебе благодарен…
— Но ты не чувствуешь благодарности, я понимаю.
Да, прекрасно понимаю. Моя благодарность сейчас и вовсе ушла в минус.
— Уж извини.
Снова пожатие плеч; ощутимо скиснув, парень спешно скрылся в коридоре. Негромко хлопнула дверь.
— И близко не в порядке, — проговорила Дара. — Нам бы Никиного дружка-менталиста. Но ты, Гро, тоже везунчик! Где откопал узкопрофильного заклинателя, да еще и в такие короткие сроки?
— У Бражника под крылышком, — проворчал я, сдергивая со стула куртку и широкий алый шарф, бывший едва ли не моей визитной карточкой. Следовало хотя бы умыться и сменить рубашку, но я не на шутку взвинчен. А потому предпочел не красоту наводить, а вооружиться как следует; паранойя победила брезгливость в кровопролитной схватке. — Она у него, видите ли, личный магистр заклинаний! Антарес звать, не слыхала про такую?
Справедливо полагаю, что такое пафосное и старомодное имечко в приграничье не встретишь.
— А выглядит как?
Я не донес руку до облюбованного мной старого-доброго тесака и задумчиво поскреб в затылке, думая, как бы в сжатом виде описать это стихийное бедствие.
— Ну… такая, знаешь, нервная брюнеточка. Худая и бледнющая. Глазищи как у кошки, в темноте светятся. На вид — лет двадцать человеческих. Или нет, — засомневался я. При большом желании Рес можно дать как семнадцать, так и все двадцать пять. — Девица с прибабахом, это как-то сразу бросается в глаза. Зато ножом неплохо орудует! — последнее сказано с невольным одобрением. Повторюсь, Алан мне никогда не нравился.
— Кто о чём, а ты о железках, — хмыкнула Дара, хмуря тонкие мышастые брови, тут же скрывшиеся за широкой оправой очков. — Познакомишь со своей девицей?
— Дариус, иерофант тебя возьми, она не моя ни разу, — огрызаюсь и заматываюсь в шарф поплотнее. — Я вообще сюда баб не таскаю, ты это прекрасно знаешь! Но так или иначе, а встретиться с ней я просто обязан. Мы не рассчитались, да и…