— Ну что тебе опять не нравится? — спрашиваю с обреченным видом, но не скрывая веселья в голосе. Лекс брел чуть впереди меня и зыркал по сторонам, рассеянно почесывая между ушами огромного волка. Это Рино откуда-то выбежал, учуяв (или услышав) нас.
— С чего ты взяла, что мне что-то не нравится?
— Если у меня и не было повода так думать, то теперь появился. Твой противный тон!
Оглянувшись через плечо, Лекс одарил меня хмурой усмешкой.
— Мне не внушает доверия любое пространство, где отсутствуют стены, потолок и хотя бы трехуровневая охранка. Но в данном случае вот этот мохнатый переполошился, а не я.
С коротким рыком, больше напоминающим человеческое фырканье, волк боднул Лекса головой в живот. Тот пошатнулся, а я прыснула. Рино мне нравится. Он очень добрый, хоть и выглядит устрашающе: здоровенный такой мужик с сурово-каменным выражением лица. А когда была совсем мелкой, так он меня по лесу катал. Хотя, конечно, для него я и сейчас мельче некуда: Рино выше на добрый локоть, да и его волчья трансформа тоже огромная!
— А что случилось-то?
— Да не знаю, ребятам какая-то погань мерещится, — пожал плечами Гро. Его снова толкнули. — Ладно-ладно, не мерещится! Ну хочешь, патрули отправим? — Волк помотал головой туда-сюда. — Если тут и вправду что-то завелось, то не надо бродить в одиночку.
— Так он не один, Лекс! — послышался вопль невдалеке. Это Эйс несся к нам, чуть не врезаясь в деревья. — Ну ты сам подумай, что ему грозит рядом со мной? — Он выпятил грудь и скорчил свирепую рожу.
— Оглохнуть на оба уха? — насмешливо предположила я. Лекс мой тон поддержал:
— Если тут кто и шастал, теперь вам точно ничего не грозит. Эйс всех снес звуковой волной!
Эйс ничуть не обиделся. Он на редкость легкомысленный парень, смешливый и болтливый до ужаса. И обманчиво безобидный.
— Как киса поживает? — радостно осклабился, потрепал меня по голове. — Давно мы наперегонки не бегали… давай с нами?
— Не сегодня, — улыбнулась виновато. — Хочу на своих двоих погулять.
— Ну ладно, заглядывай как-нибудь! Эй, братишка! Погнали, сожрем кого-нибудь!
Рино тут же рванул вперед с невероятной для такой туши скоростью; Эйс с радостным воем сиганул ему на спину, но тут же слетел вниз. Ловко перекувыркнулся, обернулся лисицей и поспешил вслед за «братишкой» Само собой, Рино Эйсу не брат, но друг с самого детства, а с некоторых пор и муж его сестры.
— Посигнальте хоть через час, что живы! Чокнутые оборотни, — фыркнул Лекс. Но я-то знаю, что он бы не прочь к ним присоединиться. «Вместо того чтобы чужие глотки зубами драть». И правда, только ленивый еще не отметил, что вампир из моего друга никудышний. Они ведь садисты, а Лекс не любит напрасно причинять боли.
— Давно хотела спросить: они и в бою так идиотничают?
— Еще не хватало. Сам же и отделаю! — категоричным тоном ответили мне. — Нет, оборотни к делу подходят серьезно. Стефан — вот кто вечно испытывает мое терпение! Я ему говорю — перед девочками будешь красоваться, а в бою нужна четкая, скупая работа! Но нет, наша принцесса пока в морду крестовиной не получит — выделываться не перестанет. Теперь и перед девочками не покрасуешься, а виноват у него кто? Я, всегда я!
— Злой ты какой-то! — шутливо пихнула его плечом. Лекс изобразил на лице вялую улыбку.
— Не больше чем обычно, — возразил он. — Зато ты в настроении, я гляжу. Что, с Риком помирилась?
Я сердито поджала губы. Ну спасибо, уже не в настроении. Друг правильно истолковал мою гримасу и добавил чуть заискивающе:
— Ты же знаешь, какой я чуткий и тактичный!
— Да уж, — бормочу с сарказмом, — это точно. — И неожиданно добавляю: — Сволочь твой Рик, ясно?! Расчетливая, двуличная, бессердечная сволочуга!
Всплеснула руками в избытке чувств и тут же едва не споткнулась о мощный корень, торчащий из земли кривоватой дугой. Монструозные тут деревья, я уже немного отвыкла от этих громадин.
— Он не мой, увольте от такого счастья, — отмахнулся Лекс. — Что до остального — потренируй-ка перед зеркалом свою гневную тираду. А то сама себе не веришь, что уж обо мне говорить.
— А вот и нет!
— А вот и да.
Всё равно нет! Мы друг в друге разочаровались — я и Рик. Всё никак не могу свыкнуться с мыслью, что он меня к себе расчетливо привязал. А теперь мне же мстит за собственную дурость, разгуливая по городу со своей рыжей подружкой. Гелла, или как ее там?
— Я б ее мечом плашмя да по спине, ну хоть разок, — поморщился Лекс — видимо, параллельно своим раздумьям я что-то бормотала. — Странные вкусы у твоего Рика.
— Он такой же мой, как и твой! А что, разве Гелла не красивая?
— Красивая, ничего тут не попишешь. Но толку-то? Гниет с нутра, как рыба с головы.
Вот как? А я думала, его содержание не слишком-то интересует. Скорее форма, то бишь формы. Лекс со смешком помотал головой: недаром утверждают, что у меня вечно всё на лице написано! Понятным, каллиграфическим почерком… Андрэ таким подписывает склянки и кульки со всяческим своим лечебным скарбом.
— Когда красоток вокруг так много, волей-неволей начинаешь придираться ко всему остальному. — Волосы, как обычно, лезли ему в глаза. Лекс сердито сощурился и заправил их за ухо. Чтобы через десять секунд заправить снова, это может повторяться до бесконечности. — Порой и хочешь придраться к чему-нибудь, и нужно даже, необходимо, чтоб меня молотом Тора да по дурной башке! А не выходит. — Он оцарапал фалангу указательного пальца вылезшим наполовину когтем, оставляя тоненькую алую полосу. Задумчиво слизнул кровь, скривился. — Боги, чем я вас прогневил? Тощая, длинноносая, вредная, омерзительно высокомерная тиранша и… чудище, одним словом!..
— Зеленоглазое! — поддакиваю елейным голоском. Кажется, о недостатках упомянутого чудища мой друг раздумывал упорно и долго. — Я тебе как, не мешаю?
— Мешаешь? Мне? С какого иерофанта? Ты ничего не слышала.
Ну нет так нет. У меня свое чудище есть. Персональное. И я вовсе не про Рика говорю, а про гадкую фею-алкоголичку. От нее-то и сбежала, пока та выписывала пируэты под потолком и то сыпала проклятиями в адрес обоих моих левых рук, то подымала наперсток-бокал за величие Сварталфхейма. Невыносимое страдание! Разве может с подобной пыткой сравниться Рик, эта подлюга, на пустом месте обиженная и в связях неразборчивая?..
…как там Лекс сказал? Потренируй-ка перед зеркалом свою гневную тираду, воробышек. И вправду, даже на хиленький самообман не тянет.
Девушка спала, забывшись глубоким, неестественным сном. Неплохо бы ее раздеть, пока не поздно. Андрэ давно усвоил: проще усыплять девиц, чем уговорить раздеться в присутствии ужасного и кровожадного Герхарда, будь тот хоть дюжину раз целитель.
— Помочь?
Андрэ нервно отшатнулся, услышав этот голос. Нелепый какой-то гротеск: обшарпанная каменная кладка, стрельчатое оконце почти у самого потолка, а под оконцем восседает ряженый паренек с холеными руками и скучающе-надменным лицом.
— Ты откуда взялся? — хмуро спросил Андрэ. С менталистом ни на капюшон, ни на иллюзию полагаться не стоит. — Неужели следил за мной?
— Следил, — неопределенно мотнул головой Рик, — но не за тобой — за девчонкой. Ее, кстати, Нора зовут.
Он, как и всегда, знал о чужих мыслях больше, чем следует.
— Так, ладно. Левитируй ее над кушеткой, а я платье сниму. Только не торопись, а то укачаешь.
Рик послушно выполнил это указание. Спешно избавив Нору от одежды, Андрэ осмотрел ее. Нахмурился при виде выпуклых длинных шрамов на плечах и спине, но сжал зубы и молча выплеснул на яркие полосы солидную долю целительной магии. Свежие раны залечить куда проще, это он давно понял.
— Не верю, что отец мог ее так измочалить. Да и сил у него столько нет.
— Правильно не веришь. Интересные забавы у того, с кем она, по утверждению папаши, «валялась».