— Разумеется, ведь она под опекой близнецов, — пожал плечами Андрэ. Я насупился и машинально потрогал рукоять разделочного ножа, лежащего на краю стола. Мои руки невольно тянутся к любому колюще-рубяще-режущему предмету, что на глаза попадется. Особенно когда зол или раздражен.
— Я, значит, защитить ее уже не могу?
Ника просто обожает эту чокнутую химерскую парочку… Естественно, я этому не рад; раньше так обожали только меня!
— Полегче, приятель, — поморщился Андрэ. — Ты слишком занят в последнее время. Да и с Рес ей действительно лучше. Какая-никакая, а всё же девушка.
— Уж очень дерганая девушка.
— Возможно, когда дело касается тебя? — он улыбнулся уголками рта, будто через силу. — Большую часть времени Рес спокойна как скала и холодна как ледышка.
Странная горечь прозвучала в этих словах. Уж не знаю, почему; в чужих чувствах я хреново разбираюсь.
Или не так уж хреново? Вспомнилось почему-то наше странствие на ведьмину скалу и их с Рес малопонятная ругань. Они с тех пор не перестают изображать теплые дружеские чувства, да только выходит как-то натянуто.
— Так объяснишь, что их светлости от тебя нужно?
Он взглянул на меня с сомнением.
— Не стоит тебе знать.
И с каких это пор он не может обсуждать со мной всё что угодно? Я продолжил смотреть выжидающе. Андрэ вздохнул с легким раздражением, после чего провел рукой над котелком. Огонь под ним притух до размера нескольких искр.
— Что ей может быть нужно? Всё, что я унаследовал от своих родовитых предков, — их кровь. — И, видя, что я по-прежнему не понимаю, Андрэ отрезал: — Кровь, которую я могу передать детям… ее детям, не моим. Такой вот талион! И отличное наказание за всех, кого я угробил.
Пока я пытался сообразить, что мне сейчас такое сказали, Андрэ с остервенением вытер руки и в явном расстройстве зачастил:
— Боги, да я представить не мог, что она так поступит! «Эй, этот парень тебе должен; почему бы не сделать из него племенного жеребца?!» Но у этого парня, чтоб ее, тоже есть чувства!
— Завязывай! Ты истеришь как шлюха, которой не заплатили. — Я старательно изучал взглядом столешницу, постукивая по ней концом ножа. И силился избавиться от непонятного скребущего чувства в области грудины. — В чём проблема-то? Ради всех богов, тебе не с уродиной какой спать предлагают.
— Я никогда не зацикливался на внешности. Гораздо лучше спать с уродиной, чем с женщиной, которая тебя не хочет! — отрезал Андрэ с неожиданной жесткостью. — Антарес, может, и мечтает получить для герцогства очередного бастарда-с-севера, но на меня самого ей наплевать.
Бедный-несчастный, в постель его тащат без большой и светлой… Я почему-то всегда думал, что такие загоны свойственны девочкам лет пятнадцати.
— Ну ты только не плачь, — говорю, сам от себя не ожидая такого ехидства. — У тебя еще будет возможность ей понравиться, мой щепетильный друг!
С силой размахнулся. Нож увяз в столешнице почти на треть клинка, пустив по деревянной поверхности глубокую длинную трещину.
— Не понимаю, — бормочу все тем же равнодушным тоном, глядя перед собой, — с чего ты вообще решил, что меня это заденет.
Андрэ вздохнул и снова взялся мешать зелье. Со дна котла поднимались крупные пузыри, от зеленоватого варева шел слабый аромат имбирного корня и еще чего-то знакомого.
Вербена, чтоб ее.
— С того, — он скопировал мой тон, — что ты впервые на моей памяти за кем-то так откровенно волочишься.
— Я не волочусь ни за кем и никогда! Ясно? — досадливо фыркаю, показывая, сколь абсурдна сама мысль. — Только лишь «снимаю дешевых потаскух» — по остроумному заявлению одной особы… Боги, да кто в здравом уме западет на такую стерву?
— Так то в здравом.
Возмущенно открыв рот, я вдруг понял — к жутчайшей досаде! — что не могу придумать подходящий ответ. В итоге бросил категорично:
— Проветрись, целитель Андриас! Ты тут чего-то надышался, пока микстурку стряпал.
Определенно, надышался. Да. И я вместе с ним, оттого так жутко, так противно режет где-то под ребрами; это вовсе даже не…
…ревность.
Остановите грифона, я сойду.
Минул час после полудня, все коты поразбежались, а мне надоело гнуть пальцы. Жесты уже более уверенные, и это не может не радовать. Уложив в стопку свои куцые конспекты, я бестолково прошлась по гостиной. Необходимо размять затекшие конечности и занять себя чем-нибудь до возвращения близнецов.
Возле ограды возилась Мэй, разращивала по кованым прутьям кучерявый декоративный плющик. Можно пойти поболтать, но не скажу, что у нас так уж много тем для беседы. Несомненно, мы ладим, однако… ну, слишком разные, чтобы наше приятельство переросло в крепкую дружбу. Кроме того, Рес по какой-то причине недолюбливает Мэй. И не стесняется лишний раз напомнить той о субординации.
Я уже было махнула рукой и пошла в сад, но тут портал сработал! Увы, радость моя оказалась недолгой.
— А, это ты, — тяну, не скрывая разочарования. — Видимо, без приглашения, здесь только я и садовница. Э-э… до свидания?
Гелла сощурила свои раскосые янтарные глаза, окинула меня пренебрежительным взором с высоты немалого роста. Она чем-то напоминает Рес — стройная, ладная, остролицая. Но Рес и без эффектной наружности что-то собой представляет, а эта… обертка, яркий конфетный фантик.
— Я подожду, — мою неуклюжую попытку распрощаться не оценили. — У меня дело к Рику, деточка.
— Меня зовут Ника. Я твое имя помню, потрудись и ты мое в памяти удержать.
Взгляд Геллы полон снисхождения.
— Пытаешься брать пример с Антарес? Деточка, такой сукой надо родиться.
— По себе судишь?
— Как грубо! Не надо думать, что ты здесь такая важная персона, — на губах ее зазмеилась усмешка. — Если Рик с тобой возится, это еще не значит, что ты ему нужна.
Удар ниже пояса? Ладно. Уж чему я научилась у близнецов, так это выискивать уязвимые места у противника. Не то чтобы Гелла мне враг, я ее не ненавижу… гадливость, немного ревности и досады, вот и все мои чувства.
— Если Рик с тобой спит, — на удивление сносно передразниваю, — это еще не значит, что ты ему нужна. Да ты и сама это знаешь! Он наверняка не первый, кто возжелал с тобой поразвлечься, и отнюдь не последний.
— Ты, видимо, сама не понимаешь, о чём говоришь. Я не какая-то дешевка!
Угу, прямо в яблочко. Вон как ее перекосило.
— Никто не говорит, что ты дешевка! — деланно округляю глаза. — Как я могу?! Несомненно, Гелла, ты весьма дорогая шлюха.
Сама понимаю, что это уже чересчур, но Гелла не дала возможности сгладить конфликт. Прошипев: «Маленькая дрянь!», она влепила мне звонкую оплеуху. Чувствую, как саднят неглубокие царапины, оставшиеся от ее длинных холеных ногтей. Запахло кровью…
Запахло кровью. Именно это помешало мне сдержать ответный удар.
====== Глава 35 ======
Когда Рик спешно нас вызвал, то бросил лишь короткое «проблемы».
Нет, я много чего ассоциирую со словом «проблемы». Но девица в луже собственной крови — это всё-таки нечто посерьезнее. Самую малость.
— Это не ее кровь, — обронил Рик сухо — видимо, прочел мои мысли. — Тут больше шума, чем крови. Вот и вырубил ее, чтобы не визжала. — Он вскинул руку, нетерпеливым жестом перемещая Геллу в вертикальное положение. — Андрэ, вылечи ей лицо, пожалуйста. Надеюсь, шрамов не останется?
— И серьезнее бывало. Не переживай за нее, тут главное не тянуть с исцелением, — Андрэ извлек какие-то банки-склянки из объемистых карманов целительской мантии, не тратя время на выяснение подробностей.
— Да на нее-то плевать! Сам знаешь, сейчас мне меньше всего нужны неприятности с ее отцом.
— Рик, ну не будь таким уродом! Она ведь чуть без глаза не осталась.
Он заклятьем очистил от крови и Геллу и окружающее пространство. Я присвистнул, увидев на бледно-золотистой коже четыре близко идущих пореза, косых и глубоких. Действительно, ей повезло сохранить глаз.
— Кто постарался-то, ты или Рес?