Стефан вздернул светлые брови, явно недоумевая, чем вызван мой интерес.
— Конечно. Но кроме этого парня химер в Доме нет. Я точно знаю, я по поручению дяди их генеалогию штудировал.
Интересный поворот. Рес меня снова надурила, так что ли? Нет… она ничего и не говорила. Потому что я и не спрашивал! И поди разберись теперь, то ли я дурак, то ли она специально путала.
Ладно. Обратимся к доступному источнику инфы.
— Я слышал, скаэльдские герцоги в родстве с Гоуди.
— Да, верно. Но сами они — последние из Дома Велиар, полноценные члены Совета. Хотя нет, еще про Лабрайда слухи ходят, но он…
Дальше не слушал — точнее, не слышал. Да чтоб меня в Бездну вниз головой! Я умудрился собрать целую коллекцию Наследников. Но как?
Глупый вопрос. Ведь Бёльверк был скаэльдским герцогом. А матерью его сына была… Альрикс Велиар, это все знают. Боги, а ведь я действительно идиот, притом первостатейный! Бегая за приглянувшейся девчонкой, не желал сопоставить факты и понять очевидное. И что тут ни одной стены? Я бы хоть головой побился.
Тао вдруг сорвался с насиженного места и пошел к Ренару. Тот благодушно ухмылялся, но глядел с подозрением.
— Помнишь меня. — Это сложно принять за вопрос.
— Конечно, Таури, — сладеньким голосом заверил Ренар. — Ну, зачем ты на самом деле пришел?
— В волю богов не веришь?
— В богов не верю, — поправил Ренар. — Так зачем?
И сынок Вестергора в очередной раз всех огорошил.
— Хочу спросить о погибшей девочке. Как ее звали, уж не припомню…
— Всё ты врешь, провидец, — со смешком возразил Ренар. — Помнишь прекрасно. Ее звали Нейт, вы вместе ходили в школу и получали плетей от старших жрецов.
Тао покачал головой; в его потусторонних глазах сквозила непривычная злость.
— Ты погубил ее. Я знаю это. Я знаю!
— Да, — кивнул Ренар с таким скорбным видом, что только скупой слезы не хватает. — Но увы, у нее имелся серьезный недостаток. Слишком серьезный.
— Ну и какой же?
— Она…
— Я Скъёльдунг, — оборвали его на полуслове.
Я, конечно, вскинулся, но без особого удивления. Это чудище кого угодно отучит удивляться.
Рес появилась на самом краю обрыва — встрепанная, тонкая и заметно взвинченная. На ее лице нет и следа слез, однако само лицо замкнутое, злое. Порыв ветра взметнул плащ за ее плечами — тот же самый, кажется, что и в первую нашу встречу.
— Нейт, — Ренар зло сощурился, но тут же напялил обратно эту свою маску благодушия. Правда, та отклеивалась посекундно. — Нет, нет… несомненно, Антарес Скъёльдунг. Очередная их длинноносая женщина, нахальная и абсолютно невыносимая. Вы, скаэльдские грифоны, всегда всё портите!
— Совершенно верно! — охотно закивала Рес, шагнув к алтарю. Аникам попытался было преградить ей путь, но тут же отлетел локтей на десять назад. Эх, почему не в сторону обрыва? — И за это ты позволил тетушке Сехемхет меня прикончить. Я понимаю. Только объясни мне, нахальной длинноносой женщине, — длинный коготь рассек воздух, затем кожу, — как собирался открывать врата без меня?
Последний треугольник, напившись крови, полыхнул яркой медью. И… ничего не произошло.
— Чё, где Хаос-то? — послышался суфлерский шепот Эйса. — Срок годности вышел?
Громко фыркаю; впрочем, не я один. Рес сокрушенно зацокала языком, любуясь результатом трудов своих. Не светящимся треугольничком на алтаре, а непередаваемым спектром эмоций на лице Ренара.
— Велик был мой прадед, Бёльверк, — вздохнула она. — Поглумился над тобой из самого Хельхейма! Видишь ли… кровь наследников — дело десятое. Красивая иллюминация для отвода глаз. Плетение было завязано не на их кровь, а на самого Бёльверка.
Не стой я так близко — расхохотался бы. Столько суеты, столько десятилетий подготовки! И всё под хвост… грифону скаэльдскому, ага. Сейчас я как никогда рад быть здесь, вытянутые физиономии жрецов окупили всю мою жизнь под их чутким руководством.
— Ты явилась сюда, чтобы мы посмеялись вместе? Не думаю. Скажи, как открыть врата, если не хочешь помереть еще раз!
Рес склонила голову набок. От ее улыбки мне стало немного не по себе. Рядом послышался вздох; Стефан, к моему удивлению, пожирал Рес тем ни на что не похожим фанатичным взглядом, который так часто можно было видеть у его дядюшки.
Так и знал, что эта чванливая хитрая крыса к Скаэльде перебежала. По-другому и быть-то не могло.
— Могу лишь спросить снова: как ты собирался сделать это без меня? — она картинно заломила бровь, тем самым выражая недоумение. — Ведь на свете есть один-единственный ключ от Хаоса.
Ренар улыбнулся чуть неприязненно.
— Ты — ключ от Хаоса.
— А у тебя личина крайне мерзкая, плачу фактом за факт. Если хочешь получить помощь — снимай и говори от своего имени.
Ренар одарил ее снисходительным кивком.
— Да, Ренар отслужил свое. Пусть покоится с миром, — сказал он. А затем стянул с левой руки кольцо, размахнулся и вышвырнул его в море.
— Похороны будут послезавтра. Пойдешь?
Я не ответила, продолжая разглядывать лежащую на коленях книгу — открыть-то ее открыла, но за два с лишним часа и слова не прочла.
— Что говорят в Инквизиции?
— Отравилась лечебными зельями. Мягко стелют, подонки! У нее на прикроватном столике целый арсенал имелся.
Рик сел рядом со мной, осторожно обнял — будто боясь, что оттолкну. На нём самом лица нет, а он всё носится с моим горем, всего за сутки-то вылинявшим и потерявшем в цене. Либо не настолько я любила Жанин, либо сама по себе не способна сходить с ума от скорби.
— Эвклид за это ответит, и очень скоро, — заявил он. — За это — и за всё прочее. Обещаю.
— Да что ему будет? — мрачно возразила я. — Великий маг, единоличный, по сути, владетель Империи! Пресветлый, мать его, иерофант!
Скосив глаза, с изумлением обнаружила, что Рик улыбается.
— О да! Иерофант несуществующей веры. Я долго бился над этим, Ника, с твоей же невольной подсказки.
— Расскажи, — потребовала я, не дождавшись продолжения.
— Долгая история, — вздохнул Рик. — И очень грязная. Я, конечно, знал, что Эвклид не образец нравственности, но настолько… И всё же не могу не восхититься. Интеллект я по достоинству ценю, а вот сам Эвклид — не просто ценит, но переоценивает. — Тут он добавил чуть уязвленно: — Думает, самый умный! Ну, он, может, старше и умнее, зато я упрямее. Я ведь Шёльд!
Как оказалось, Рик не один день провел в Небесных храмах, наблюдая за магами и изучая нити силы, оплетшие тамошнее пространство. И всё после одной-единственной фразы о том, что рысь моя боится этих храмов. И как не поленился?
— Надо было сказать Рес, — сокрушенно вздохнул он, — она бы, может, и поняла, в чём дело. Но я хотел сам… думал, вдруг ошибаюсь. Хотя как тут ошибешься-то?! Там всюду магия! Заклят каждый витраж, каждый бесов камешек! Эта сила поначалу кажется светлой, но она… другая. В ней ни тепла, ни созидания, она тяжела, даже агрессивна. Норовит на любое живое существо броситься, обволакивает, связывает. Подчиняет разум, не имея почти ничего общего с ментальными чарами. Столько книг перелопатил, пытаясь понять, что это за колдовство! Потом решил влезть в Резиденцию, — услышав это, я вытаращила глаза в испуге. — Спокойно, мы с Рес только что оттуда, целые и невредимые! Видишь ли, сам бы я не смог такое провернуть: Эвклид, параноик пресветлый, чуть ли в каждый дактиль пространства пихает своих прислужников. Но тут мне посчастливилось отыскать Феликса — некромант, спас тебя от Блэйда, помнишь?
— Помню. И он помог тебе?
— Я отдал ему папашу Геллы чуть ли не на блюдечке. Естественно, он помог! — Рик осекся, будто сказав лишнее, но тут же спешно продолжил: — Он не просто помог, он пересилил отвращение и вошел в храм. И сказал одно-единственное слово: духи. Бе-ездна! Сам бы я так и ломал голову, а ведь всё до дебильного просто!
Я нахмурилась, не до конца понимая важность сего открытия. Рик нетерпеливо встрепенулся и сорвался с места.
— Духи, Ника! — возвестил он, мечась туда-сюда и смешно размахивая руками. — Рысь испугалась призраков, как почти всякий зверь! Они пронизали каждый храм от пола и до потолка, жадные до чужой жизненной силы и ведомые волей своего господина, сильнейшего медиума Империи… Эта магия — сила тысячи мертвых душ! Эвклид так и назвал это заклятие — «Сонм тысячи духов». Феликс побывал в его жилых комнатах по моей просьбе, скопировал на кристалл кое-какие записи и одну любопытную книжку.