– Ой, тоже мне! Можно подумать, что сумка могла бы что-то сделать, – не поверил мальчик. – Как валялась за мусорным ведром, так и не шелохнулась ни разу, пока мы её обыскивали.
– Верно. Это потому, что, когда я понял, что в Тофточку забрался именно ты, дал ей команду ничего не предпринимать. Но если бы на твоём месте оказался Финбахен или даже крепыш Мартин, пришлось бы сумке уничтожить и себя, и этих лысаков.
– Хорошо, что сумка нас ни с кем не спутала, – признался мальчик, по спине которого поползли мурашки. Он вдруг живо представил, как в их домике раздаётся чудовищный взрыв и они с Валеркой разлетаются по кусочкам до самого материка.
– Колька бы тоже не уцелел, – усмехнулся, прочитав его мысли, Гунтас. – Радиус поражения метров двести, не меньше. Так бы и летел с северным оленем, словно Санта- Клаус. Так что иди принеси мне, пожалуйста, сумку. Надо новую обувь себе заказать.
Серёжка молча встал и побрёл на кухню, не переставая удивляться хитрости и безжалостности Совета времён и измерений. Открыл дверцу шкафа, отодвинул мусорное ведро и с удивлением обнаружил, что Тофточка снова стала видимой. Аккуратно взял её и бережно понёс к дивану, избегая резких движений. Честно говоря, мальчику после жутких историй Гунтаса вообще не хотелось прикасаться к сумке. Бомба, она и есть бомба, как красиво ты её ни назови…
– Смелее! – поторопил его пелин. – Тофточка – умная и послушная, и без команды не пакостит.
Гунтас взял сумку, раскрыл её и не замедлил начать свой ритуал «копания».
Через несколько секунд он извлёк пару высоких кожаных ботинок чёрного цвета. Они были новые и чистые, словно их только что вынули из обувной коробки.
– Не понял? – вопреки ожиданиям мальчика, не обрадовался, а неприятно удивился пелин. – Это ещё что за фокусы?
– Что не так, Гунтас? Тебе всё-таки прислали ношеную обувь? Кремом сверху отполировали и решили старье всучить? – пошутил Серёжка.
– Знаешь, лучше бы это были самые старые, самые заношенные и самые рваные туфли во Вселенной. И даже в этом случае я бы обрадовался посылке гораздо больше, чем этому! – внимательно оглядывая ботинки, ответил пелин.
– Не понимаю тебя: по мне, так это очень даже прикольные боты. У нас такие «берцами» называются. Их носят, в основном, военные и полицейские. Наверное, в них удобно бегать за врагом или, наоборот, убегать во время боя.
– Вот тут ты очень даже прав. Во время сражения… – бубнил себе под нос Гунтас.
– Пелинам нельзя вступать практически ни в какие битвы во всех известных измерениях. Поэтому я и не понимаю, на кой сдалась мне эта «боевая обувь», как ты её только что назвал.
– Значит, Совет поменял свои правила, по крайней мере, для Гунтаса Великолепного. Теперь тебе придётся стать первым боевым пелином, хи-хи, – заулыбался Серёжка.
– Не думаю, что на планете перевелись все маги и теперь их заботы пацараи хотят переложить на плечи других существ, – возразил пелин. – Тут дело обстоит иначе, и вот про это «иначе» я вообще не хочу думать, так как картина вырисовывается жуткая.
– Ты о чём? Хватит уже говорить загадками! – попросил мальчик.
– Куда же без них в нашем ремесле…
После этих слов пелин замолчал и глубоко задумался. Сергею надоело ждать ответа, и он решил немного отдохнуть.
– В конце концов, сам всё расскажет, а нет, так не очень и хотелось, – успокаивал сам себя мальчик, укладываясь на кровать. Однако доселе мягкий и удобный матрас на этот раз никак не хотел принимать форму его тела. В спину врезалось что-то твёрдое и объёмное, и были это уж точно не складки на постельном белье.
– Валерка, вот ты, значит, где свой сыр спрятал, – проворчал Серёжка и, поднявшись с кровати, стал шарить рукой под матрасом. Вскоре он извлёк оттуда большую (килограмма на три) жёлтую головку сыра. Она была сильно покусана в нескольких местах. Очевидно, росомаха не только успела отбить свою добычу и принести в «берлогу», но и немного полакомиться деликатесом.
– Гунтас, сырку не желаешь? – пошутил мальчик, демонстрируя Валеркин трофей.
– Сделай пару бутербродов, только обязательно подогрей в микроволновке. Люблю, знаешь ли, плавленый сыр, – ответил пелин, по-прежнему погружённый в свои мысли.
– Готово – можно кушать! – позвал Серёжка к столу через пару минут. – Ау, ты меня слышишь? Или всё думу думаешь?
– Значит, так! – наконец принял решение пелин, ударив в ладоши. Вскочил с дивана, практически добежал до кухни, плюхнулся на табурет и сразу же схватил большой кусок хлеба с растёкшимся по нему сыром.