Крысодавов тоже всё реже и реже используют для поимки мышей и крыс, чаще доверяя это дело электронным приборам с ультразвуковым излучением. В подарок детям нас вообще не спешат покупать, успешно заменив игровыми приставками, электроскутерами и прочими гаджетами. Если бы не сердобольные бабульки, которые находят отраду для души в общении с милыми котиками, да немногочисленные любители животных, совсем туго нам пришлось бы в лысаковском измерении.
– Хватит жаловаться, а то я в школу опоздаю, – оборвал трагическую речь Васьки Серёжка. – Тебе корма насыпать или уже будешь готовиться к переезду в другой мир?
– Я тебе говорил, что ты весьма бессердечный мальчик? Даже послушать о страданиях мудрого крысодава не желаешь, даром что с Советом времён и измерений общаешься.
– Говорил-говорил, – выбегая из комнаты, ответил мальчик. – Ты, главное, не забудь мне вечером историю про Железного Маркиза рассказать. Может, ребят с собой приведу, тогда вместе послушаем. А я пока пойду позавтракаю.
– Как думаешь, – провожая взглядом Серёжку, спросил Васька у Эрлока, который, озираясь по сторонам и шевеля усами, вылез из-под кровати. – Долго ещё лысаки «протянут», прежде чем истребят друг друга и погубят измерение?
– Не знаю… – глубокомысленно изрёк лесач. – Смотря что считать погибелью рода человеческого. Ты же помнишь, что пацараи уже пару раз устраивали землетрясения планетарного масштаба, извержения вулканов и всемирные потопы, при которых погибли большинство лысаков и других обитателей измерения.
Ну и что, научило это хоть чему-то человеков? Не тут-то было: проходило всего каких-то пару тысяч лет, и лысые обезьяны снова начинали безобразничать и вредить измерению, словно и не было для них «уроков карающих небес». Поэтому, на мой взгляд, апокалипсис может случиться в любую минуту. Взбредёт в голову особо ретивому лысаку, что он стал всемогущим и непобедимым как боги, и жди беды…
– Наверное, ты прав, – грустно согласился Васька. – Жалко всё-таки, я по-своему привык к этому миру, даже к Серёжке привязался. И корм здесь такой вкусный и всегда в избытке. Я тебя попрошу, мой насекомородный друг: ты, когда что-нибудь узнаешь о надвигающейся большой беде, сообщи, пожалуйста, мне. Хочу успеть подготовиться к «переезду».
– Не вопрос, – утвердительно кивнул Эрлок. – Тем более, что мой троюродный брат живет на секретной военной базе. Там люди держат свои наиболее смертоносные ракеты, способные за считанные минуты облететь земной шар и разрушить города и континенты.
Уж кому, как не ему, первому будет известно о готовящейся атаке и целях поражения. А «сарафанное радио» между нами, лесачами всего измерения, работает на твёрдую пятёрку. Так что не прозеваем!
– Он что, не мог себе местечко для жизни поспокойнее выбрать? – сыронизировал улегшийся на тёплом шерстяном одеяле засыпающий кот.
– Не скажи, крысодав, таких условий ещё поискать надо. Радиация, как ты знаешь, нам практически не страшна. Объект сверхсекретный, кого ни попадя туда не пускают. Никаких тебе бродячих собак, котов, крыс и мышей. Сами лысаки работают по строгому графику. Питание трёхразовое. Порции как на убой, отходы целыми вёдрами остаются. Главное, не попадайся никому на глаза, чтобы не прибили сапогом, и чётко следуй первому правилу лесачей, которое гласит: «Лучше быть голодной тенью в норе, чем сытым пятном на стене».
– Норы, пятна, вёдра – какой ты всё-таки скучный, Эрлок, – бубнил себе под нос совсем уже задремавший Васька. – Хотя в одном ты прав: я сапоги тоже не люблю. В них писать неудобно…
Глава 3. Говорящая собака
После плотного завтрака Серёжка вернулся в свою комнату, чтобы переодеться в школу и собрать портфель. Несмотря на весьма поздний «отбой» и раннее пробуждение, спать ему совершенно не хотелось. По телу разливался поток свежей энергии, голова наполнилась светлыми положительными эмоциями.
– Что это со мной происходит? – не понимал мальчик. – Гунтаса рядом нет, пирожков бабы Клавы я не ел. Однако такое ощущение, будто я накачан энергией, словно воздушный шарик, только что из ушей не выливается.
– Ничего необычного, – не открывая глаз, промяукал лежащий у Серёжкиных ног кот. – Я же тебя предупреждал, что толмох живёт за счёт энергии наших мыслей. Но, как ты понимаешь, в таком огромном городе, как Москва, их пруд пруди. Вот рыбка, чтобы её не разорвало от съеденного, и «стравливает» потихоньку избытки полученной энергии, которую затем невольно потребляют существа, находящиеся поблизости.
Меня, кстати, тоже здорово бодрит. Можно сказать, силой себя заставляю лежать. И Эрлок уже с утра бегает как ужаленный, позабыв о безопасности своей тараканьей души.