— Ничего себе проклятие! — жуя бутерброды, буркнул я.
— Не очень хорошая альтернатива обычному образу жизни. Безделье порождает чудовищные мысли, а мысли — поступки.
— Что-то типа «шестой опоры моста»? — уточнил я и стал наблюдать за его реакцией.
Бриарей Эгеонович улыбнулся краем губ и зачем-то посмотрел на Маркушу. Тот под его взглядом выпрямился на стуле в готовности к действиям.
— Видите этого молодого человека?
Я утвердительно качнул головой.
— Типичный представитель этого мира.
Моя бровь поднялась в вопросе.
— Да, да. Сюда не приезжают, а попадают. Поэтому ваше появление весьма необычно для этих мест. Я сам тут не по своей воле. В Кукану можно попасть, имея огромное желание. И некоторые попадают. К сожалению, не лучшая часть человечества. Умный человек даже желать этого не станет. Страна, где нужно делать только то, что захочешь, не прикладывая для этого сколько-нибудь труда, развращает, отупляет. Отсюда и «шестая опора» как высший смысл жизни, ёш твою клёш, — махнул рукой мэр.
— А как выбраться отсюда?
— А никак. Я пытался. И уезжал, и уходил, и уплывал. Даже топился…
— Не получилось?
— Нет, как видишь.
«Значит, не сильно хотел», — подумал я, прихлёбывая кофе.
— Есть одна мысль, — мэр побарабанил пальцами по столу. — Живёт тут одна старушка, Мартой зовут. Вредная, я тебе скажу, бабка. Никто не знает, когда и откуда появилась. Все считают, что она жила в Кукане всегда. Сидит затворницей у себя в библиотеке и носу в город не показывает. А может, и не живёт уже. Померла там.
— Что ты сам не спросишь её?
— В ссоре мы уже давно. Дом её покрасить хотел согласно веяньям моды. Не дала. Так и стоит серый.
— Как опора?
Бриарей Эгеонович усмехнулся:
— Как она.
Пришло время прощаться с гостеприимным хозяином. Мужик он хороший, но нужно выбираться домой.
— Где, говорите, библиотека?
— Тут напротив. Не ошибётесь. — сказал хозяин кабинета вставая.
И действительно, среди буйства красок, на другом конце площади стояло серое, унылое здание. Оно показалось таким родным и естественным, что я сразу проникся к нему симпатией.
Долгий стук в дверь ничего не дал. «А вдруг старушка и вправду того?» — подумалось мне. Заходить расхотелось. «Может, не слышит? Дом-то большой», — успокаивал я себя. Дверь поддалась и открылась без скрипа. Внутри царил полумрак. Шторы были задёрнуты и пропускали крайне мало света. Я попытался нашарить выключатель, хотя не был осведомлён о наличии электричества в этом мире.
— Есть кто живой? — применил я самую банальную фразу в данной ситуации.
— Есть! — резко выдохнули мне в ухо.
От неожиданности я отпрыгнул в сторону, снеся что-то по дороге. Раздался лёгкий смешок. «Иди за мной», — послышалось в темноте, и шаги стали удаляться.
Шли долго, преимущественно вниз. Спускались по ступенькам, поворачивали то направо, то налево, проходили коридорами, мимо арок и дверей. Везде было темно, но не настолько, чтобы я мог потерять из виду провожатого. В какой-то момент я понял, что самостоятельно не вернусь назад.
Звук шагов сменился на более гулкий. Они стали отдаваться эхом. Видимо, мы шли по большому залу. Впереди появился свет, который быстро приближался, и вскоре я увидел очень уютное пространство, обставленное старинной мебелью. Резные стулья и кресла, письменный стол. Ковры. Всё это было окружено огромными стеллажами с книгами. Полки уходили вверх, в темноту, и в стороны, насколько хватало света.
«Пришли», — сказал мой проводник и повернулся.
Миловидная женщина в возрасте оказалась очень похожей на школьную учительницу. Не хватало только журнала под мышкой и указки. А так все атрибуты: тёмная юбка ниже колен, светлая блузка, очки и невероятный пучок волос на голове.
— Вы Марта? — сообразил я. — А где старушка?
Женщина рассмеялась.
— Вероятно, вы имели разговор с нашим мэром? — не прекращая смеяться, спросила женщина. — Да, Марта — это я.
— Простите, он описал вас совсем по-другому.
— Ничего. Это у него юмор такой. Просто я старше него на три года. А вообще он хороший.
— Я бы этого гада отправила в Вальхаллу вместо Сехримира, — раздалось где-то у стола.
Я стал искать говорившего взглядом, но никого не увидел.
— Ты не права, дорогая, — продолжала разговор с кем-то Марта. — Просто он одурел от этой жизни.
— Одуревший дурень — это перебор. А кого это ты привела? — опять послышался бестелесный голос.
— Пока сама не знаю, — взглянув на меня, сказала Марта.