Выбрать главу

Глеб кое-как припарковался во дворе (хотя обычно этого и не делал, ставил машину на платную стоянку) и почти бегом направился домой. Сейчас ему срочно нужно было успокоиться, прийти в себя… Где-то у него должна оставаться одна тщательно припрятанная доза!

И сейчас она ему просто необходима.

Он вихрем ворвался в квартиру, хлопнул дверью так, что задрожали старые, хлипкие оконные рамы, и принялся за поиски. Черт, ну где же он? Маленький бумажный пакетик с белым порошком был для него сейчас дороже всех сокровищ мира! Глеб знал, конечно, что хранить дома кокаин небезопасно, и потому постарался запрятать его в надежное, потайное место…

Вспомнить бы только, где оно!

Глеб старательно перерыл свой письменный стол, книжные полки, ящики секретера. На пол полетели какие-то бумаги, квитанции, счета, книги… Он стоял среди полного разгрома, усталый, злой и совершенно обескураженный.

Заветный пакетик словно испарился!

Он окинул комнату тоскливым взглядом и вдруг заметил, что между столом и книжным шкафом что-то белеет! Уже почти не надеясь, Глеб опустился на колени и сунул руку в щель, потянул…

Фу ты, черт! Опять не повезло. Чуть руку не вывихнул, поднял кучу пыли, перепачкался, а клочок бумаги оказался всего лишь старым чеком из супермаркета, который непонятно как здесь оказался. Вместе с ним на свет божий Глеб вытащил нечто странное и неожиданное — пухлый пакет в обертке из толстой коричневой бумаги с наклеенной маркой и адресом Тимура, аккуратно написанным его собственной рукой. Он весь был покрыт пылью, словно пролежал много лет в этом укромном убежище…

С минуту Глеб удивленно смотрел на свою находку. Вот что значит запустить квартиру — можно уже археологические раскопки проводить, и неизвестно, на что наткнешься в культурном слое! Как послание из другого мира, у него в руках была та самая тетрадь.

Быстро, словно кадры кинопленки на повышенной скорости, перед глазами промелькнули картины прошлого. Он словно вернулся в тот день, когда собирался покинуть этот мир навсегда и очень серьезно готовился к этому шагу. Глеб вспомнил, как даже на краю смерти беспокоился о том, чтобы заветная тетрадь попала в надежные руки, с каким душевным трепетом отправлял ее по почте другу, чтобы сберег, сохранил…

А теперь его сокровище валяется в пыли, как ненужный хлам.

Он сорвал бумажную обертку, раскрыл тетрадь наугад… Бумага чуть пожелтела и пахнет пылью, но слова рвутся со страниц живым упреком своему создателю:

Я отдам все долги, Постараюсь, чтоб вышло с лихвою! А кто мне задолжал — тех, наверное, просто прощу. К небесам ухожу — и других отпускаю на волю. Все, что держит и мучает, Я от себя отпущу…

«Экий щедрый! Хорошо разбрасываться тем, чего не имеешь…» Глеб некстати вспомнил, что кредит за машину пока еще не погашен и на банковской карте он опять прилично залез в овердрафт. А впереди еще расходы на ремонт, которые, как всегда, окажутся гораздо больше запланированных… И, если уж быть честным до конца, большая часть его доходов за последнее время оседает в карманах дилера. За все приходится платить — и дороже всего за свободу от пустоты и скучной обыденности.

И так не хочется признаваться себе в том, что нельзя выбраться из замкнутого круга, где сегодня будет все как вчера, а завтра — как сегодня: тот же офис, те же клубы, те же телки, тот же дилер… А все потому, что от себя не убежишь, как ни старайся.

Глеб перевернул страницу. А вот другое… И как раз к месту:

Бессилие бывает хуже зла, И не всегда осознанна расплата! За то, что жизнь бездарно протекла, Мы все перед собою виноваты.

«Без тебя знаю!» — проворчал он, неизвестно к кому обращаясь. То ли в пространство, то ли к себе самому…

Он стоял с тетрадью в руках и словно заново открывал то, что знал когда-то раньше, а потом забыл. В глаза бросился крупно написанный и трижды подчеркнутый заголовок «Исповедь Сатаны». Дань юношескому богоискательству… Он чуть усмехнулся, как бы снисходительно к себе — прежнему, но взгляд почти против воли скользит по строчкам: