Мы часто встречались в Париже с поэтами Минским[85] и Вилькиной[86]. Встречались с красавицей Трухановой[87], у которой собирался цвет французских художников и поэтов.
Наконец настало время родов. Алексей Николаевич отвел меня к акушерке.
10-го августа в 3 часа ночи родилась у нас дочь. Я рожала в небольшой родильной клинике, принимал у меня профессор Дибрисей, который уверял, что у нас родилась девочка, а не мальчик, как мы этого хотели, благодаря его хлопотам. Когда начались роды, Алексея Николаевича удалили из квартиры. Он сидел напротив дома на бульваре Монпарнасса на скамеечке и ждал зова из окна. Наконец его позвали. Акушерка вынесла дочку купать, и в это время вошел Алексей Николаевич. Посмотрев на дочку, он вошел ко мне потрясенный и сказал: «Знаешь, точно моя мать родилась вновь, так дочка на нее похожа». Рождение дочки было событием в нашей маленькой артистической колонии. Когда Алексей Николаевич возвращался утром домой, из домов и мастерских стали выходить консьержки (швейцарихи) и художники с поздравлениями, и Алексей Николаевич много удивлялся этой быстрой осведомленности французов. На следующий день моя комната превратилась в цветочный магазин. Первым явился Сергей Эрнестович Радлов[88] с большим букетом чудесных белых роз. Приехавший врач к великому моему огорчению велел выкинуть из комнаты все цветы, так как это было вредно для роженицы. Тогда стали меня забрасывать всевозможными препаратами для прикармливания. Так жили мы в Париже сердечно, дружно, <по-русски> в среде интернациональной, но связанных единой творческой душой художников. Я назвала свою дочь Марианной в честь французской республики, а через два месяца родилась дочь у французской художницы, которую тоже назвали Марианной.
Дочка родилась здоровенькая, я ее кормила грудью, и она быстро поправлялась. Внезапно она заболела — оказалось, что мое молоко для нее вредно[89]. Она была крещена в Русской церкви и зарегистрирована Алексеем Николаевичем в Парижской мэрии. Когда встал вопрос об имени, мы решили ее назвать по имени [одной] из героинь Тургенева Марианной, тем более, что это имя является и символом французской революции. Крестным отцом был проф. Ященко Сергей Семенович, а крестной матерью была мать художника Широкова. Широкова крестила Марианночку в рубашечке из настоящих кружев «валянстен»[90] (Дымшиц-Толстая рук. 3: 6).
В либеральной Франции Толстой смог записать дочь на себя, не упомянув ни слова о матери ни в церкви, ни в мэрии! Немудрено, что дочку назвали Марианной. Тургенев, похоже, нужен был скорее для отвода глаз.
Профессор Дибрисей требовал, чтобы я три недели лежала на спине с забинтованным животом, дабы привести талию в порядок, но так как мы торопились в Петербург, то времени на это не хватило. К приходу профессора Дибрисей акушерка мне бинтовала живот и укладывала в кровать, а после его ухода я вскакивала с кровати[,] и мы с Ал. Ник. сразу куда-нибудь уходили. Трогательно ухаживал за Марианночкой брат акушерки монах-францисканец, который по обету ходил в Иерусалим босой. Марианночка была крикунья, и он иногда ночи напролет возился с ней, укачивая ее на руках (французы очень любят детей).
И вот мы с проф. Ященко и его женой стали готовиться к отъезду. По дороге в вагоне мы прочитали об убийстве Столыпина[91]. Ященко не был согласен с этим фактом. Алексей Николаевич был этому рад, счастлив. Началась между ними перепалка, которая длилась до Берлина, где мы должны были переночевать. В Берлин мы приехали рано утром. Там бастовали извощики и носильщики, и мы должны были сами добираться до первой гостиницы на одной из главных улиц, Фридрихштрассе. Несмотря на то, что у Ященко был только один чемоданчик, а у нас было без конца пакетов и чемоданов, обиженный Ященко отказался Алексею Николаевичу нести багаж. И вот на Фридрихштрассе появилась процессия. Ященко, без вещей, переваливаясь с ноги на ногу, коренастый русый казак, открывал шествие, нахально шагая вперед без одного пакета, за ним двигался Алексей Николаевич, нагруженный, как верблюд, чемоданами, картонками и свертками, и яростно плевал Ященко в спину. За Алексеем Николаевичем шла я, мадонной вся в черном[92], неся на руках Марианночку, утопающую в кружевах и лентах. За мною шла жена Ященко Матильда с маленьким чемоданчиком. Немцы останавливались, удивляясь, и долго провожали нас глазами (Там же).
В главках, посвященных «второму Парижу», мемуаристка приводит эпизоды, отсутствующие в опубликованной версии, например, рассказывает о встрече с Бакстом:
85
Минский Николай Максимович (настоящая фамилия Виленкин, 1856–1937) — русский поэт. После 1905 г. постоянно жил в Париже. Ср.: «At that time we were in great friendship with the poets Minsky and Vilkina who made up a horoscope for my daughter» (Транскрипт: 7). Гороскоп упоминается в черновике стихотворения Толстого «Ответ Минскому» (Материалы 1985: 278). Об этих встречах см. также Дымшиц 1982: 69.
86
Вилькина Людмила Николаевна (1873–1920) — русская поэтесса и переводчица, в описываемый период была замужем за Минским.
87
Труханова Наталья (1885–1956) — балерина, жила в Париже с 1905 г., пользовалась большим успехом; в 1910-х гг. — первая известная русская фотомодель в Париже; танцевала у Дягилева (до 1911), одно время работала в труппе Анны Павловой. Жена (с 1914 г., после его развода с первой женой) графа Алексея Алексеевича Игнатьева — генерала, впоследствии (1912–1918) российского военного агента в Париже, перешедшего на службу советской власти и отдавшего ей российские деньги, хранившиеся в парижском банке. Игнатьевы оставались в Париже до 1937 г., он работал в советском торговом представительстве. Оба супруга известны также как мемуаристы.
88
Сергей Эрнестович Радлов (1892–1958) — театральный режиссёр. Муж поэтессы Анны Радловой. Учился в Петербурге, в 1913–1917 гг. работал с Мейерхольдом, в 1918–1919 гг. в Театральном отделе Наркомпроса, потом режиссировал в ведущих театрах Ленинграда, возглавлял собственный Театр-студию (Молодой театр, впоследствии Театр имени Ленсовета). После эвакуации в Пятигорск в 1942 г. оказался с театром в оккупированной зоне, потом в Берлине и на юге Франции, и наконец, в Париже, откуда в 1945 г. вернулся в СССР, был арестован и отправлен в лагерь. Освобожден в 1955 г., переехал в Латвию, где работал режиссером в театре русской драмы. Умер в 1957 г..
89
«I was very creative making clothes for the newborn. Our daughter was nursed very well and AN could not wait until my full recovery. He wanted both of us to inhale Paris air before departure. <…> The professor said my milk is too fat and I had to have another wet nurse who would nurse her. Of course we could not find a nurse who wanted to go to Russia. So we had to leave Paris urgently…» (Транскрипт: 8).
91
Столыпин Петр Аркадьевич (1862–1911) — статс-секретарь, реформатор и модернизатор России. 1 сентября 1911 г. смертельно ранен Д. Богровым (бывшим агентом охранки) в Киевском оперном театре.