К счастью для Джилроя, на дело он отправился с амулетом ночного зрения. Сэр Ролан любезно предоставил ему свой. Утверждая, что эта магическая вещица — одна из лучших в своем роде. По крайней мере, в лавке такую не купишь.
И все равно, пробираясь по непривычно широким улицам Вургаарра, веллундец чувствовал себя неуютно. Точно не зная, насколько зрение каата сильнее человеческого, он предпочитал рассчитывать на худшее. И потому не считал даже самую темную из теней надежным укрытием. Ведь весьма вероятно, что темна она только для человека — кошкам же, хоть обычным, а хоть и разумным, даже в ней все видно отчетливо, почти как днем. А значит, подолгу таиться не имело смысла. Передвигаться по городу надлежало хоть осторожно, но расторопно. Так, чтобы побыстрее добраться до цели, прихватить то, что нужно, и с разумной опять-таки поспешностью удалиться.
Нельзя было сказать, чтобы задачка, вставшая перед Джилроем, была ему не по силам или вообще не знакома. Не чуждый неправедных заработков и вместе с тем осторожный, уроженец Веллунда выработал даже особую походку на подобные случаи. Крадучись, ступая мягко и осторожно, шаги он при этом делал широкие. Со стороны это, наверное, выглядело как странный танец или упражнения на тренировку гибкости.
Так Джилрой и перемещался в направлении дворца. Не шел — скорее, скользил вдоль улиц, почти прижимаясь к стенам зданий и ныряя за ближайший поворот при виде хотя бы одного прохожего. Всякий раз поворачивая, веллундец не забывал о главном направлении, вовремя всякий раз возвращаясь к нему. Дорогу между постоялым двором для иноземцев и дворцом султана он запомнил. А заблудиться где-либо, хоть даже в чужом городе, было не в его обыкновении.
А когда до стены, отделявшей дворец от города, осталось всего ничего, Джилрой едва не успел проститься с жизнью. Выглянув из-за угла одного из стоявших рядом со стеною зданий, он приметил… стражника с закинутым на плечо бердышом. Стражник стоял в паре десятков шагов и смотрел почти в ту же сторону, откуда только что выскользнул человек.
Но к счастью для Джилроя, способность каатов видеть в темноте он, похоже, переоценил. Не заметив ничего подозрительного, ничего, что заслуживало его внимания, стражник отвернулся. И неспешно зашагал вдоль стены — очевидно, за этим сюда и поставленный.
Проводив каатского воина глазами и дождавшись, когда тот скроется из виду, Джилрой огляделся. А затем принялся раскручивать трос с крюком — свое излюбленное орудие в ночных вылазках.
По человеческим меркам стена оказалась не слишком высокой. Крюк достиг вершины и зацепился с первой попытки. Привычным движением проверив прочность, убедившись в надежности, Джилрой принялся карабкаться наверх, используя в качестве опор для ступней малейшие неровности стены. Их, кстати, ноги успели нащупать немало. Даже старательно отесанные камни сохраняли неправильную форму, оставались разными по размеру, да и пригнаны бывали недостаточно плотно один к другому.
Путь наверх не занял много времени. А едва оказавшись на стене, Джилрой поспешил поблагодарить Мергаса за отсутствие на ней стражников. Разойтись, а тем паче, присесть отдохнуть, им там было бы попросту негде — тесновато. Стена оказалась не только невысокой, особенно рядом с исполинскими городскими сооружениями, но и, вдобавок, недостаточно толстой. Отчего тянула на роль, скорее, символической ограды, а не укрепления.
Недостаток при данном раскладе имелся всего один. Коль стена не предназначалась для того, чтоб на нее взбираться, то и лестницы к ней не прилагалось. Так что добираться до земли теперь Джилрою предстояло своим ходом. С помощью того же крюка, например.
Последнее, кстати, не потребовалось. Осторожно пройдя по стене с десяток шагов, веллундец обнаружил заросли — густой и пышный кустарник, примыкавший к стене почти вплотную. Возможно, то были какие-нибудь редкие дорогие растения, привезенные купцами из дальних краев и старательно выпестованные дворцовыми садовниками. А может, дворцовые садовники вывели их сами. Как бы то ни было, а Джилрой не сильно терзался вопросами их происхождения и ценности, когда использовал эти кусты, дабы смягчить собственное приземление.
В ночной тишине звук ломающихся веток показался особенно громким и заставил сердце человека тревожно забиться в ожидании кары за столь дерзкое вторжение в султанскую обитель. Но… обошлось: стражники не всполошились и не бросились, сломя усатую голову к кустам со всего сада. То ли сад-парк был слишком большой, то ли бдительность местных вояк притупилась — например, в силу привычной законопослушности горожан.