— Тогда, Совершенный владыка, давай выпьем за судьбу?
— За судьбу.... — тихо отозвался Чэнь Чжэкай. — Как только смертные переполнят чашу небесного гнева, я отправлюсь с докладом к Нефритовому императору. Пусть тогда уважаемый Бог войны никого не оставит без наказания.
Хун Сянъюнь промолчал. К чему пустые речи, когда дела говорят громче тысячи слов?
Желаемый нефрит получен сегодня без особых усилий. Похоже, Чэнь Чжэкай, действительно, ненавидел Юй Цзымина. Больше ничем иным не объяснить эту внезапную откровенность.
Глава 45: Станет ли сердце безмятежным
Он пришёл, чтобы снова найти меня,
Он будет этому очень рад!
(Си Мужун)
Сюэ Цзяна он нашёл в боковом зале дворца Гуанхуэй. Молодой асур сидел на полу, разложив перед собой свитки, и выглядел погруженным в иную реальность. Пришлось тронуть его за плечо, чтобы привлечь внимание.
Бросив на Хун Сянъюня рассеянный взгляд, тот произнёс невнятное:
— Мгм…
Но так и не удосужился встать для приветствия.
И кого этот невежливый юноша напоминает? Хун Сянъюнь не удержался от улыбки, потому что сейчас Моцзян больше всего походил на непокорный дух Дьявольского меча. Усмирённый, но так и не подчиняющийся до конца хозяину.
— «Записки о войне»? — он узнал трактат по триграммам на пожелтевшей от времени бумаге. — Очень хорошо. Теперь у меня есть причина отпустить тебя в мир смертных.
Сюэ Цзян бережно затянул шнур на ближайшем свитке. Но по его ухмылке стало понятно — покорность лишь внешний признак. Юноша полон привычной дерзости, он не станет молчать. Решив так, Хун Сянъюнь не ошибся. Следом прозвучала колкость.
Такая привычная для опытного командующего Сюэ, она выглядела инородной в устах молодого асура, но всё равно отзывалась теплом в сердце.
— Разве моё стремление к знаниям заслуживает наказания миром смертных? Мне казалось, уважаемый Бог войны обещал за этот бесконечный трактат место командующего.
За тысячи лет Хун Сянъюнь привык видеть рядом смелого и резкого в словах помощника. Поэтому готов простить ему многое. Даже этот игривый вопрос, сопровождающийся кривой ухмылкой.
— Хм… дай-ка подумать, — он потёр лоб пальцем и, окинув Сюэ Цзяна задорным взглядом, заметил: — Если сяо Сюэ смущает мир смертных, мы можем потребовать для него через дворец Юньци настоящее земное испытание.
— Но это же ссылка! — искренне возмутился помощник. — Не лучше ли остаться здесь?
— Визит к людям завершится укреплением духовных сил и повышением уровня совершенствования, — Хун Сянъюнь сделал вид, что пропустил все возражения мимо ушей. — Вполне достойная награда — как считаешь, сяо Сюэ?
Вот такого он точно не ожидал! Непокорный Сюэ Цзян с ловкостью обезьяны очутился на коленях и отбил земной поклон. Командующий из далёкого будущего не стал бы делать такое даже под угрозой избиения дисциплинарными палками.
— Уважаемый Бог войны, помилуй! Этот ничтожный небожитель был неправ…
— Мм… а когда я просил тебя бить поклоны?
Сюэ Цзян искренне удивился вопросу и растерянно пожал плечами.
— Достоинство — главная добродетель мужчины. А умение понимать шутки я считаю вообще искусством, — Хун Сянъюнь решительно поднял помощника с пола и вложил тому в руку жетон, полученный во дворце Юньци. — У меня для тебя есть задание, сяо Сюэ.
Сюэ Цзян посмотрел на кусочек нефрита с таким видом, словно обнаружил в руках змею.
— Ты должен наблюдать за кланом Снежной горы. А жетон дворца Юньци позволит не стесняться в выборе средств.
В глазах помощника промелькнули хитрые искорки.
— Могу охотиться на лисиц, если уж мою спину прикрывает сам Бог судьбы?
Хун Сянъюнь опустил руку на плечо юноши и напомнил тому на всякий случай, что никакие охотничьи игры сейчас недопустимы:
— Жетон не даёт тебе права поступать безрассудно.
— Досадно… — с неизменной ухмылкой откликнулся Сюэ Цзян. — Но, если уважаемый Бог войны просит быть благоразумным, я не нарушу его приказа. Стану глазами и ушами для дворца Гуанхуэй. Что натворили праведники?
— Не столько они, сколько младшие демонические кланы. Глаз с них не спускай — хорошо?
— О… всё-таки, я обзаведусь парой лисьих шкур, — невинная ухмылка Сюэ Цзяна превратилась в хищный оскал.
Командующий и в будущем не жаловал девятихвостых обманщиц. Наверное, это в асурской крови — покорять низших демонов?
— Нет, сяо Сюэ. Ты сообщишь во дворец Гуанхуэй и дождёшься подкрепления. Действуй разумно. Глазам и ушам Бога войны не пристало бросаться в бой в одиночку.
Вот теперь помощник, как никогда до этого походил на себя прежнего: улыбка погасла, а в раскосых глазах отразилась решимость.
Орёл готов расправить крылья.
Хун Сянъюнь испытывал почти отцовскую гордость — командующий Сюэ легенда клана Асюло. Невозможно убить характер или избавить от таланта. Это неподвластно даже Оку Бога. У всего и у всех в Трёх мирах есть предопределение.
Он внезапно почувствовал себя очень счастливым, ведь его правая рука только что «приросла» на место!
***
Слухи имеют дурное свойство распространяться со скоростью особо заразного поветрия. Сюин знала об этом куда лучше смертных, а ещё не забывала о самом важном — если ты не видишь шпиона или сплетника, это вовсе не означает, что его нет.
Государство Ся лишь выглядело чисто выбеленной стеной. На самом деле здесь повсюду разбросаны тонкие нити «плесени»: соглядатаи вана, слуги разных вельмож, мую из ямэней, зеваки из простого народа, представители демонических семей и, конечно же, люди, восхищающиеся учением праведных кланов.
[ямэнь — магистрат; резиденция чиновников и его помощников мую, которые согласно закону, не должны быть местными выходцами]
На последних и рассчитывала Сюин, старательно распространяя слухи. И к её радости усилия не пропали даром. Шепнув утром на рыночной площади, она ловила эхо вечером уже на другом конце поселения или города.
«Мастер Небесного клана вступил в сговор с демонами», — раз за разом повторяла сяньли и новость тут же обрастала подробностями.
В народе говорили, что праведник сбился с пути. Что он гостил в таинственном Павильоне Кушуй, построенном возле озера Синбо и окружённом красными паучьими лилиями, а потом сбежал от соучеников и наставников. Что он увёл свою юную ученицу силой и вступил с нею в порочную связь. А другие утверждали — нет, дева сама соблазнила мастера, ведь она уже предала поместье Се и весь клан Снежной горы. Это не дева, а скрытый демон.
Посчитав свой долг перед низшими демонами выполненным, к вечеру третьего дня Сюин забралась на одну из крыш сыхэюаня в небольшом поселении, обратилась в кошку и сладко задремала, не смотря на прохладный сырой воздух.
[сыхэюань — традиционная постройка из четырёх домов, примыкающих к общему двору]
А слухи понеслись дальше и к следующему утру достигли просыпающегося в утреннем тумане Небесного клана.
Ин Сянхуа медитировала близ горы Гаочунь, когда один из младших учеников доставил устное приглашение от мастеров прибыть в главный зал.
Вчера она изучала звёздное небо, поднявшись на одну из вершин хребта Фуню. Под ногами клубилась грязно-серая дымка облаков, а над головой висела опрокинутая чаша из чёрного обсидиана, усеянного мелкими жемчужинами отдалённых созвездий.
Но созерцание, обычно приносящее умиротворение, на этот раз подарило тревогу. Шоу-син, Старец Южного полюса, так и не показался над горизонтом.
Грядут бедствия — решила младшая небожительница, и не ошиблась. Собравшиеся в главном зале мастера выглядели мрачными.
— Мастер Ин, — обратился к ней самый старший, — наших ушей достигли дурные вести. Твой ученик опозорил Небесный клан, вступив в сговор с демонами.
Этого стоило ожидать! Не зря обнадёживающее пламя Шоу-син так и не зажглось на небе. Нет красной звезды, не будет долголетия и благополучия на земле. Но почему бедствия начались с Фан Синюня?