Когда до Фан Синюня оставалось меньше чжана, яркая вспышка понеслась ей наперерез. Ань Син попыталась уклониться, но не успела — удар оказался настолько сильным, что у неё на мгновение потемнело в глазах. А когда зрение прояснилось, она неумолимо сорвалась вниз, безо всякой возможности задержать падение — нечто окутало её тело со всех сторон, жёстко подавляя духовную силу.
[чжан — 3 и 1/3 метра]
Оно походило на ловчую сеть, используемую небожителями для поимки других бессмертных. Такую не сбросить без разрешения наложившего заклинание.
Но всё оказалось ещё хуже. Внезапно стремительное падение прервалось, и Ань Син ощутила себя в крепких объятиях.
— Эй! Оставь меня в покое! — голос прозвучал жалко — чужие руки не позволяли глубоко вдохнуть, сдавливая грудную клетку железными клещами.
Разрушивший планы по спасению Фан Синюня был силён и настойчив. Её поставили на землю бережно, однако не спешили отпускать. И Ань Син без раздумий прибегла к защите — несколько раз ударила острым носком туфель по голени. Там теперь будут сплошные синяки.
Чужая хватка на мгновение ослабла и этого вполне хватило, чтобы вырваться. Но зато над головой громыхнуло так, что казалось, небеса раскололись надвое. Ань Син прикрыла ладонями заломившие от грома уши и растерянно взглянула вверх.
Фан Синюнь попал в ловушку! Бывший ученик завис в облачном колодце, словно мотылёк в паутине. Ослепительные разряды вколачивались в его обмякшее тело со всех сторон, напоминая тянь-дин. Небесные гвозди, которыми казнят грешников на Девяти Сферах.
Чем ученик заслужил такое? Она вновь попыталась взлететь, но её остановили, невежливо дернув за пояс.
— Да что тебе нужно?! — Ань Син оглянулась и только сейчас разглядела напавшего на неё в колодце.
Это был ни кто иной, как Хун Сянъюнь. Глава Асюло и Бог войны Девяти Сфер.
— Т-ты…
— Супруга Ань, ты такая забавная! — с кривой ухмылкой отозвался он. — Кто бы ещё спасал тебя от ошибки?
— Отпусти! — она в нетерпении дёрнулась всем телом, но оказалось, что проще сбежать от тигра, чем вырваться из рук Бога войны. — Сянъюнь, прекрати!
Легкий толчок показался долгожданной свободой, но Бог войны всего лишь перехватил её пояс — теперь они оказались лицом к лицу, а его ладони уверенно легли на талию.
— С чего вдруг такая забота о каком-то смертном, возжелавшем бессмертия? — кривая ухмылка тронула чувственные губы Хун Сянъюня и Ань Син вдруг одолело почти неудержимое желание влепить ему пощечину. — Ударить меня хочешь? — безошибочно угадал он и тихо рассмеялся. — Что ж, попробуй.
— Думаешь, не ударю? — сердито выпалила она, упираясь кулаками в его грудь.
Но попытка выглядела жалкими потугами маленького котёнка, затеявшего драку с тигром! Легче оттолкнуть скалу…
— В том, что ударишь не сомневаюсь, — перестал смеяться Хун Сянъюнь. — Но есть ли смысл ссориться с Богом войны, моя дорогая супруга Ань? Должно же у этой прелестной девы быть хотя бы немного чувства самосохранения?
Ань Син бросила взгляд на страдающего от молний Фан Синюня и нервно покусала губы. Как убедить этого упрямца помочь ей спасти бывшего ученика?
— Мне… очень жалко его.
— Нельзя вмешиваться в чужое земное испытание, — словно маленькому ребёнку терпеливо пояснил Хун Сянъюнь. — Если вмешаешься в судьбу, будешь сама наказана. А я совершенно не могу позволить своей милой супруге страдать напрасно.
Ань Син не отрывала взгляда от попавшей в незримую паутину мужской фигуры. Колодец словно собрался выместить всю злобу, накопленную в Трёх мирах за минувшие тысячелетия. Если не прекратить это, Фан Синюня ждёт истинная смерть.
— Не бойся, Син-эр, — Хун Сянъюнь уверенно взял её за подбородок, заставив оторваться от созерцания израненного бессмертного. — Небеса не убьют его.
— Почему… почему… — Ань Син так и не смогла задать вопрос, её губы мимо воли задрожали.
Почему её ученика и в этой жизни ждали одни страдания? Он умер в муках на горе Кушань от её руки, чтобы вернуться в прошлое и вновь испытать смертную тоску! В чём здесь высшая справедливость?
— Почему не может пройти в Небесный город? — голос Хун Сянъюня звучал спокойно… отвратительно спокойно! — У него расколот дух. Ты этого не видишь, Син-эр. Тебе пока не хватает духовных сил, чтобы увидеть. Но это так.
Ань Син на мгновение забыла, как дышать. Смысл сказанного просачивался в сознание постепенно, как яд Гу, возмущая ци.
Если бы… если бы не упрямство Тёмного владыки, ей бы не пришлось убивать своего первого ученика на Кушань. Ему проще — он забыл всё. Но как быть ей?
Злость настолько быстро охватила разум, что она не успела подумать о том, что делает — рука сама соприкоснулась с прекрасным лицом Бога войны, оставляя на правой щеке пламенеющий закатным солнцем след. В его ясных глазах сначала промелькнуло удивление, но оно быстро сменилось уже видимой раньше холодностью — словно пруд льдом затянуло!
— Что же… — тихо выдохнул Хун Сянъюнь сквозь стиснутые зубы, — вполне ожидаемо.
Наверное, следовало немедленно попросить прощения? Но он не позволил. Просто крепко прижал к себе и пространство вокруг них сразу разделилось, унося прочь от поместья Се и разверзшегося над ним облачного колодца.
***
Пять тысяч двести шагов, отделяющих Юньци от самого известного здания в Небесном городе, пройдены пешком. Не потому, что он разучился разделять пространство, как истинный бессмертный. Ему просто нужно время, чтобы подумать ещё раз.
«Воины дворца Шантянь доставили пленника из Долины целителей», — сказал Чан Сянь, смотритель императорской библиотеки. Этот чудаковатый старик, любящий придумывать легенды и сказания, был по-настоящему преданным другом. Он предупредил вовремя.
Чэнь Чжэкай замедлил шаг, рассматривая открывшийся взору императорский дворец. Белый мрамор, нефрит, листовое золото — всё это великолепие тонуло в солнечном свете, ослепляя глаза. Пришлось смахнуть рукавом случайную слезу. Он в недоумении посмотрел на мокрый след, оставшийся на лунном шёлке мантии.
Нет ничего прекраснее Небесного города и… никого более жестокого, чем его жители!
Как Бог судьбы он знал тайные устремления многих небожителей. В городе царили всё те же человеческие пороки, но во много раз усиленные бессмертием.
В будущем ему удалось сбежать от всего зла, заперев себя в пещере на Шэньчжиянь. А в прошлом нет места, чтобы надёжно спрятаться. Остаётся встретить испытания, как подобает праведнику — лицом к лицу.
Чэнь Чжэкай радовался, что встретил смотрителя библиотеки и успел передать короткое послание для Бога войны. Чан Сянь не из тех, кто не выполнит просьбу старшего. Ему можно доверится, как самому себе.
— Совершенный владыка, поспеши! Небесный государь уже давно ждёт тебя, — страж дворца Шантянь появился внезапно.
Вероятно, он слишком отвлёкся на безрадостные мысли? Чэнь Чжэкай молча кивнул и проследовал за воином в кабинет небесного правителя. Здесь его ожидал не только Юй Сяолун, Нефритовый император Девяти Сфер, но и безымянный хозяин Дворца наказаний.
А посреди комнаты стоял трясущийся от ужаса мужчина в испачканном глиной и травой ханьфу. Наряд состоял из шелковых одежд, имеющих разные оттенки фиолетового — от бледно-сиреневой нижней рубашки до насыщенно пурпурной мантии, беспорядочно сбившейся на бок.
«Цзы ци дун лай» — фиолетовое свечение на востоке. Так назывались цвета, используемые кланом Снежной горы. Они должны указывать на благородство и голубую кровь носящего такое ханьфу.
— Долгих лет правления Небесному государю! — Чэнь Чжэкай низко поклонился, приветствуя Нефритового императора.
Его величество выглядел хмурым, но обратился он ни к вошедшему высшему небожителю, а к стоящему на коленях смертному.
— Повтори ещё раз, какому богу возносило молитвы поместье Се.
— Этот небожитель назвался Чэнь… — голос у мужчины перехватило от волнения, он шумно сглотнул и добавил чуть тише: — Чэнь Чжэкаем…