Та стояла рядом с опахалом из перьев южного феникса. Коснувшись её руки, принцесса остановила этот роскошный артефакт — от его мелькания перед глазами уже заметно мутило и, подобрав широкий подол, спустилась с дивана-лежака на пол.
— Ваше высочество! — воскликнула служанка. — Туфли… ты босая!
Принцесса бросила на неё равнодушный взгляд и продолжила неспешный путь к широкому оконному проёму. Что, если ей хочется почувствовать холод? Может быть, хотя бы так удастся притупить боль от потери сестры-близнеца.
От одной мысли об этом ей хотелось скрежетать зубами. Небожительница, виновная в смерти сестры, сбежала! А точнее, той помог сбежать Бог войны.
— Подожди у меня… — зло выдохнула она, останавливаясь у оконного проема.
В мире духов, названном у смертных Диюем, не было привычных для людей окон. Сквозные проемы испещряли большинство стен в дворцах и домах, делая те похожими на ноздреватые лепёшки. Через такие «окна» удобно любоваться пейзажами.
Принцесса, всё с тем же равнодушием в глазах, скользнула взглядом по чернильной глади пруда, усеянного светящимися лотосами. Над головой висело не бездонно-синее небо, а лишенная звёзд бархатная тьма. Лотосы были необходимостью, а не прихотью опытного садовника.
Диюй всегда освещали тысячи искусственных звёзд, только маскировались те по-разному: были цветы и обычные фонари, восковые свечи и сияющие лунным светом источники. Некоторые птицы здесь тоже умели разбавлять кромешную тьму своими чудесными перьями.
Но к чему вся эта красота вокруг, если никто не в силах вернуть ей сестру? Пусть все звёзды и все магические источники погаснут! Она готова жить в кромешной тьме, лишь бы та оказалась жива.
***
Ань Син сидела в покоях, отведённых во дворце Гуанхуэй для супруги Бога войны, и терпеливо ждала его возвращения.
Пока вокруг висела умиротворяющая тишина, мысли в голове тоже текли лениво и неспешно. Она была почти счастлива. Память вернулась к Хун Сянъюню, но кроме хитрости с его стороны, использованной для побега от духов, Ань Син не заметила ничего настораживающего.
Возможно, надежды на гармоничную семейную жизнь не останутся только пустыми надеждами?
Именно ради этого Ань Син попросила прощения. Нельзя силой воды смести со своего пути гранитную скалу. В их паре она носила солнечную ян, но должна обладать мягкостью водной стихии — умиротворяющей и обволакивающей, гасящей любой гнев. А Бог войны редкий пример воинственной инь, твердости которой многие горы позавидуют.
Ань Син улыбнулась и потянулась к чайнику, стоящему на жаровне. Девять Сфер мало, чем отличались от мира смертных в своей любви к чаю — за долгими беседами или после медитаций пили его, либо цветочную росу, собранную прислужниками дворцов поутру. Реже в чаши наливали вино.
Она сейчас не прочь выпить лучшего вина. Хай Шуй из древних кувшинов, хранящихся в винных погребах отца ни одно столетие. Потому что абсолютному счастью мешала смутная тревога, занозой вонзившаяся в чувствительное женское сердце.
Как он там, во дворце Нефритового императора? Не повторится ли уже прожитое будущее вновь? Больше всего Ань Син боялась нового обвинения главы клана Асюло или всех асуров в каком-нибудь выдуманном грехе. Тогда беды не избежать. Она уже видела, каков Хун Сянъюнь в гневе.
Тёмный владыка с Кушань — воплощение его внутренних демонов, заставляющее стынуть кровь при одной лишь мысли о нём. Время давно изменилось, но образы будущего так же свежи, как запах этого заверенного чая!
Ань Син видела на себе платье из нежно-розового шелка, напоминающего хайтановый цвет, откровенно-бесстыдное по крою. И его яростный взгляд, испепеляющий на месте. Невинный шёлк будил в Тёмном владыке самые мрачные воспоминания, подпитывая неудержимое чувство мести.
Пусть Три Чистых избавят её от повторения их совместного будущего!
Ань Син вздрогнула, расслышав чужие шаги и медленно поднялась со стула. Пришедшей оказалась прислужница из дворца родителей. Поклонившись, младшая небожительница передала ей деревянную коробку.
— Супруга Ань, небожительница Ши велела испечь для тебя лунные пирожные.
— Передай небожительнице Ши мою благодарность, — Ань Син приняла коробку с закусками и поинтересовалась: — Генерал Ань вернулся?
— Да, господин в своем дворце.
— Хорошо, ступай!
Когда прислужница ушла, Ань Син в задумчивости сняла крышку. Внутри коробки на невинно-белой тарелке лежали такие же белоснежные шарики цветочных пирожных. Она надкусила одно из них и почувствовала на языке нежную сладость недавно собранной пыльцы.
Если отец вернулся к себе, значит, Хун Сянъюнь совсем один во дворце Шантянь? Она покосилась не запертую дверь и обречённо вздохнула.
Сколько еще придётся ждать? Ведь этот упрямец запретил выходить из дворца Гуанхуэй. Ань Син совсем не хотелось прослыть непослушной супругой, не уважающей собственного мужа. Все их разногласия должны остаться в далёком будущем! Она предпочитает носить платье небожителей, не имеющее швов.
[платье небожителей не имеет швов — то есть, нечто идеальное во всём, без изъянов]
Глава 65: Верхушка айсберга
И за десять тысяч веков, и доныне
одинаковы те печали.
Остается вином допьяна напиться
и забыть обо всем на свете.
(Лю Юйси)
Хозяева великих дворцов собрались в кабинете Нефритового императора. Уже одно это было красноречивее сотен слов. Его величество, дорогой хуаньтеди, хочет избежать скандала.
Хун Сянъюнь явился сюда в латах, залитых демонической кровью, тоже не случайно. Обвинять победителя сложнее, чем любого другого высшего небожителя.
Войдя в кабинет, он вежливо поклонился.
— Долгих лет правления Небесному государю!
Юй Сяолун окинул его долгим взглядом и, словно нехотя, кивнул.
Остальные небожители выглядели ещё мрачнее. Кроме того, не пришёл Чэнь Чжэкай. Интересно, какими ветрами и куда унесло Совершенного владыку, когда его помощь особенно нужна?
— Небесный государь хотел меня видеть?
Хозяйка Брачного павильона бросила в сторону Бога войны косой взгляд. Да, его вопрос совершенно непочтительный, но с чего-то нужно начинать? Хун Сянъюнь предпочёл начать с прямой атаки, и она имела успех — внешнее спокойствие, источаемое Нефритовым императором, мгновенно улетучилось.
Хуаньтеди, как всегда лицемерен.
Уголки губ Хун Сянъюня слегка дрогнули, изображая улыбку, чем он и спровоцировал настоящую вспышку гнева у императора. В руках его величества находилась хлопушка, обыкновенная — из дерева. Такими пользуются судьи в мире смертных и… некоторые бюрократы в Небесном городе. Ею Юй Сяолун в сердцах приложил по столешнице, едва не расколов пополам.
— Мне уже благодарить тебя нужно — да? — крикнул он, багровея прямо на глазах. — Что значит, этот достопочтенный хотел тебя видеть? Разве Бог войны не обязан явиться с докладом, не дожидаясь приглашения? Почему тебя нужно звать, а?!
— Нужно было восстановиться после сражения…
— Не вижу, что ты ранен! — перебил его Нефритовый император. — Зато прекрасно заметна твоя непочтительность.
— Пусть Небесный государь простит этого непочтительного, — Хун Сянъюнь вновь поклонился. — Докладываю: демоны, напавшие на поместье Се в мире смертных, уничтожены армией Асюло.
Юй Сяолун прикрыл веки и тяжело вздохнул.
— Что с поместьем?
— Разрушено.
— А с земными совершенствующимися?
— Убиты.
Колотушка вновь врезалась в столешницу, но на этот раз окончательно раскололась. Не пополам, как предполагал Хун Сянъюнь, а на десятки мелких щепок — в удар Небесный государь Юй Сяолун вложил духовные силы. Этот стол должен быть несказанно рад, что уцелел. А дорогому хуаньтеди можно золотой слиток дать за отличное представление.
Если не в состоянии контролировать что-то, возложи ответственность на других. Таков Нефритовый император, правитель Трёх миров.