А что сделал он? Остановив свадебный паланкин младшей сестры главы Се, следующий к дому жениха, решил наказать недостойную! Дело вовсе не в выпитом вине или злости, которую он испытывал в отношении семьи Се — этих лицемерных праведников севера. Причина была совсем другая. Ему вдруг понадобилась месть. Жестокая и расчётливая. Но при этом оскорбляющая единственную женщину, достойную любви в Трёх мирах.
Всякий раз, вспоминая о том позорном деянии, Ли Чжэньшань испытывал острый стыд. Вот и сейчас, зарывшись лицом в пахнущие травами одежды супруги, он прикрыл глаза, стараясь прогнать из головы обличающие мысли.
Лучше всё забыть… Но, как высшему демону потерять память о прошлом? Это невозможно!
— А-Цзяо, я никогда не отвернусь ни от тебя, ни от сына…
В ответ донёсся сдержанный вздох.
Верила она или нет, он будет повторять это раз за разом, как заклинание, гася пылающий внутри костёр сожалений. Их сын обречён на прощение! Иного не дано.
***
—Правый советник Шань Лию, прими указ главы клана Асюло.
Ши Шуй поморщилась. Этому младшему небожителю из Дворца наказаний впору засахаренным боярышником торговать где-нибудь в мире смертных. Обладая пронзительным голосом, тот и не думал говорить тише, дабы не нарушать гармонию Небесного города.
Шань Лию окинул её неприязненным взглядом и принял бумажный свиток, запечатанный восковой печатью. Сломив её, асур пробежал написанное глазами и невежливо ухмыльнулся.
Ши Шуй примерно знала, о чём мог распорядиться Бог войны, уходя в мир смертных.
Вина Юй Цзымина, почтенного дяди Нефритового императора, так и не доказана. Девятихвостый лис, задержанный у небесных врат, покончил собой… притом, что являлся истинным бессмертным. А жетон дворца Юй Цзымина, оказавшийся в руках нарушителя, по просьбе императора назван «похищенным и переданным демону неизвестным лицом».
С таким подходом к расследованию о странной забывчивости у прислуги Юй Цзымина и вовсе говорить не приходится. Если те не помнят, когда и зачем ходили во Дворец наказаний, их не назовёшь преступниками.
— Благодарю цземэй Ши! Она позаботилась об этом советнике, — голос Шань Лию был полон неприкрытого злорадства. — Теперь этот советник будет размышлять в своём дворце.
[цземэй — уважительно-вежливое «сестра», но без различия по старшинству]
У неё никогда не складывались отношения с асурами! Ши Шуй, несмотря на брак с одним из генералов Асюло, считалась чужаком в клане. Её семья хранила Око Бога, некогда отнятое у асуров Тремя Чистыми в угоду остальным бессмертным, решившим взбунтоваться против Саньцин на заре веков. А такие вещи не прощаются даже спустя тысячелетия.
Ши навсегда останутся семьей, брак с дочерями из которой навязан Асюло Нефритовым императором.
— Рада, что правый советник не таит на эту небожительницу зла, — Ши Шуй не поленилась отвесить церемониальный поклон прежде, чем удалилась.
То, что Шань Лию хотя бы на время сместили с должности, уже победа. Глава Асюло, её дражайший зять, показал своё недовольство, не боясь императорского гнева. Как Бог войны, он мог позволить себе подобные вольности. В отличие от неё, скромной хранительницы Ока Бога.
Ши Шуй подавила раздражение усилием воли — взгляд правого советника ни на мгновение не стал мягче! Он считал её песком под ногами или пылью, уносимой буйными ветрами прочь. И она не забывала, кто стоял перед ней. Это будущий предатель клана Асюло, готовый вступить в сговор с дядей Нефритового императора и закрыть глаза на изгнание родного клана.
Ань Син говорила — семье правого советника выделят земли Пустынного края. Ради этого Шань Лию переступит через главу и весь клан. Презренный асур, не помнящий о верности своей крови!
Глава 17: И слева, и справа приходится туго
И слева и справа приходится туго: zuǒyòu wéinán
(затруднительное положение,
при котором нужно сделать выбор между двумя не очень благоприятными вариантами).
Предчувствие — одно из тонких состояний души, недоступное грубому от природы человеку, заставило Се Цяньяо покинуть Красную резиденцию ещё до выздоровления гуна Дицю. И уезжая, она ощущала не столько досаду, сколько необъяснимое волнение.
Рассуждая про себя некоторое время, Цяньяо догадалась — причина этого состояния отнюдь не благосклонность супруга к молодой наложнице, родившей сына-наследника. А её собственная дочь. Проклятие и позор семьи Се.
Она всегда сопровождала Шучэн в клан Снежной горы, опекая и по дороге, и в самом поместье. Понуждала делать так не любовь или привязанность, а страх. Выматывающий, многолетний и, самое ужасное, — не имеющий конца. Если позор однажды выйдет наружу, честь семьи и всего клана Снежной горы не восстановят сами небожители.
С такой удручающей мыслью Цяньяо погрузилась в тревожный сон, принесший уже ставшее привычным видение. Она всегда возвращалась в один и тот же проклятый день месяца змеи, когда её свадебный паланкин в сопровождении музыкантов и слуг семьи Се приближался к воротам поместья Ся Чжункана.
[месяц змеи — четвёртый по лунному календарю: с 20 апреля по 21 мая]
Ветер принёсся с востока — безудержный и резко пахнущий анисом. Цяньяо не заметила, когда он сбил с ног всех слуг и лишил музыкантов сознания. Но в её память навсегда врезался тот, кто пришёл с восточным ветром.
Его верхние одежды напоминали безлунную ночь, расцвеченную яркими звёздами вышивки, а нижняя рубашка выглядела только что пролитой кровью. Он зловеще украсил себя ажурными головками красных паучьих лилий. Цяньяо задыхалась от их аромата, не понимая, почему вышивка на воротнике и рукавах пахнет настоящими цветами?
В том паланкине осталась девичья честь. Демон посмеялся над нею, позволив выжить. А она так хотела умереть! Но брат запретил ей распоряжаться собственной жизнью. Семья Се должна получить власть. Иначе, какой смысл был садиться в свадебный паланкин, отказавшись от совершенствования и возможного бессмертия?
Цяньяо молча сцепила зубы и вынесла всё: брачную церемонию в чужом поместье, первую ночь с гуном Дицю, холодность мужа.
Брат помог скрыть потерю телесной чистоты — лекарские навыки семьи Се исключительны, что бы не говорили о них завистники. Получив во владение Долину целителей, они лишь приумножили уже имеющиеся таланты.
А потом Цяньяо узнала о беременности и обрадовалась, ожидая наследника. Но к её ужасу родилась дочь — проклятое семя демона, остановившего свадебный паланкин.
Шучэн повезло. Задушить её в день рождения помешал брат. Се Ханьюнь убедил — девочка нужна для укрепления положения самой Цяньяо. Но к разочарованию семьи Се, гун так и не объявил её законной супругой, позже взяв в наложницы юную Бу Иньлоу — дочь вождя племени бэйжун.
И здесь в дело вмешалась политика!
Теперь у Ся Чжункана две любимых наложницы и двое детей: дочь, подверженная лунной болезни, и маленький сын. А Цяньяо после рождения Шучэн больше не беременела. Проклятое семя выжгло её изнутри, лишив возможности принести в дом гуна ещё одного сына.
Повозка влетела колесом в дорожный ухаб, заставив Се Цяньяо открыть глаза. Сон, мучающий её каждый день, растворился в сером дождливом дне. Она выглянула наружу, отодвинув занавеску, насквозь пропитанную влагой — впереди уже показались могучие хребты Фуню. Совсем скоро она прибудет в родной клан.
Только бы Шучэн не натворила глупостей...
Хотя о проклятой девчонке беспокоилось сразу два брата: старший Чэнь и средний Ханьюнь, оба главы кланов и совершенствующиеся, Цяньяо привыкла доверять только себе. Никто лучше её самой не сбережёт лицо семьи Се.
***
Ся Шучэн ещё долго сидела на полу после того, как переползла на четвереньках через высокий порог.
В поместье Се везде такие пороги. В чём смысл этой архитектуры она не понимала... Неудобно выходить и входить! Особенно, если твоя одежда промокла до нижнего белья и оно тоже пропитано дождевой водой.