– Пообещайте… верните…
– Обещаем! – воскликнул я. – Мы найдем Касса и вернем его!
– Верните… – повторил Бегад.
Его глаза наконец закрылись. Но он успел прошептать последнее слово:
– …локули.
Глава 37
Родос
– Левый борт! – возвестил Торквин.
На его мясистом лице застыло странное пугающее выражение, которое стоило воспринять как улыбку. Он пилотировал крошечный четырехместный самолет так, будто тот был бомбардировщиком. Самолет ухнул в такое крутое пике, что я испугался, не остались ли мои мозги где-то позади.
– Гху!.. – я крепко прижимал руку ко рту и старался глубоко дышать.
Глупые выходки Торквина имели свое преимущество: они отвлекали меня от мыслей о Кассе. Грифон схватил его два часа назад. Я боялся, что мы потеряем его до того, как успеем найти. Но в данный момент все мои мысли были сосредоточены на том, как бы не расстаться с недавно съеденным обедом.
– Решетка. Пещера. Я все помню… – проворчал Торквин, наверное, уже в десятый раз.
Я обменялся тяжелым взглядом с Марко и Эли.
– Йо, сасквоч! – подал голос Марко. – Читай по губам: они опустили решетку не специально! Это была случайность! Ясно? Или Эли стоит перевести это на кроманьонский?
Торквин опять дернул штурвал, разворачивая самолет на все триста шестьдесят градусов.
– Банзай!
– Может, хватит?! – заорал я.
Самолет набирал высоту. Я старался не смотреть вниз. Под нами простиралось Средиземное море. Зыбкая бронзовая поверхность тянулась чуть ли не до самого горизонта. Я сосредоточил взгляд на экране следящего устройства, которое Торквин установил на приборную панель. Судя по сигналу, Касс двигался на восток, минуя Италию. Бегущая строчка внизу жидкокристаллического экрана долго показывала сначала «САРДИНИЯ», потом «СИЦИЛИЯ», пока не сменилась на «КОРФУ».
– Куда грифон его несет? – спросил я.
– Да куда угодно, – отозвалась Эли. – Все Семь чудес были в средиземноморских странах.
Торквин молчал в течение довольно продолжительного времени, практически не отрывая взгляда от сигнала. Вскоре географические названия стали мелькать чаще, грифон сместился на материк: «СПАРТА», «КОРИНФ», «АФИНЫ».
Затем его маршрут протянулся вдоль восточного побережья Греции и Эгейского моря. Я скользнул глазами дальше, от той точки, где он был сейчас, туда, куда он, похоже, направлялся. Мой взгляд остановился на напоминающем формой каплю острове неподалеку от побережья Турции. Я наклонился, чтобы прочитать название.
– Родос…
– Место нахождения одного из Семи чудес, – сказала Эли, изучая устройство. – Великий Колосс Родосский! Считается самой высокой когда-либо построенной статуей. Под его ногами разместился весь порт, а в руке он держал факел, освещая им путь кораблям.
Я кивнул, припоминая домашнее задание, кажущееся таким далеким, будто с его выполнения прошли столетия.
– Я делал его копию. Обернул игрушечного солдатика в тогу, сунул в одну руку игрушечный фонарик, а в другую – блокнот, на котором написал «Словарь греческого языка». Потом принес в класс и установил на поле для «Стратего» на месте Эгейского моря.
– Я, наверное, пропустил тот день в школе, – сказал Марко. – Но разве Семь чудес не канули в Лету… не знаю… вечность назад? «Цинциннати Редс» это не понравится.
Самолет клюнул носом и завалился на левый борт. Мы снижались, направляясь к Родосу.
– Хва-ати-ит! – завопила Эли.
– Эй, чувак, еще немного, и вся твоя кабина окажется в моей бессмертной блевотине! – пригрозил Марко.
Торквин злобно ухмыльнулся:
– Решетка. Пещера. Я все помню.
Самолет закружило. Ремни безопасности больно впились мне в тело. Теперь кричали уже мы все. Прибор слежения, удерживаемый на приборной панели одной скрепкой, сорвался, ударился о потолок и погас.
Торквин поспешил выровнять самолет. Взглянув на ставший бесполезным прибор, он поморщился:
– Упс…
– Перед смертью не надышишься, Самсон. Тебе придется доложить об этом профессору Бегаду! – уговаривал Марко Торквина, сидящего на переднем пассажирском сиденье греческого такси. – Пусть отправит тебе «ФедЭксом»[11] другой прибор!
– Сомневаюсь, что в Институте Караи есть офис «ФедЭкса», – заметила Эли.
– В крайнем случае, они сами поведут нас по следу, – добавил я, – и сообщат, где искать Касса!
Торквин тыкал своими кряжистыми пальцами в кнопки сломанного устройства:
– Починю.
Он что, издевается?
Без сил я откинулся на спинку сиденья и посмотрел в окно на дорогу. Мы всю ночь проспали в самолете, оставленном прямо под открытым небом в аэропорту. Мы уговаривали Торквина связаться с институтом и сообщить о проблеме с устройством слежения, но он категорически отказался. Ему явно не хотелось рассказывать профессору Бегаду о случившемся.