Выбрать главу

В тот день они хозработничали - модернизировали помещение сектора с целью расширения, ломали кирпичную перегородку, прихватывали соседнюю комнатенку. Упахались... Когда унесли последние носилки, Кока, переведя дух, мудро изрек:

- Не послать ли нам гонца за бутылочкой винца?

- Нет, - отрубил Сергей Петрович.

Все насторожились, что с ним? Может, надорвался начальник с кирпичами? Или того хуже - какой-нибудь на темечко упал? Завет "спиртного ни грамма" на его скрижалях не просматривался. Всегда был "за" стаканчик-другой пропустить. И третий тоже. В праздники - это уж как водится.

- Нет, - строго повторил начальник, - за одной нечего ноги бить, рабочее время тратить. В самый как раз сброситься из расчета по бутылке на двоих. И ткнул пальцем в Мошкина:

- Давай, Володя, бери ноги в руки.

Володя взял. И деньги тоже.

В предвкушении винца после трудов физических - такую стену снесли достали из холодильника закуску. Сыр плавленый, сальца шматочек. Быстро тоненько-тоненько, на "соловьиные язычки", почикали, можно командовать "наливай". Командовать можно, а наливать нечего. Двадцать минут, как гонец "взял ноги в руки", полчаса миновало: ни рук, ни ног, ни винца.

Слюна у страждущих начала к точке кипения подскакивать. Ходьбы до магазина десять минут. Туда десять, обратно... Ну, обратно можно и побыстрее. Максимум - столько же в магазине. Где, спрашивается, может быть человек?

Сорок минут - ни слуху ни духу. Пятьдесят - тот же результат. Уже сало не выдержало градусов ожидания, начало таять. А каково людям?

- С ума обломиться! - грозно смотрел в окно Сергей Петрович.

К характеристике последнего можно добавить: он из тех, кто: работать, так работать, а не работать, тем более, зачем время попусту транжирить. Стену ломали, ухайдакал даже молодняк - Мошкина с Кокой. Всю дорогу подгонял: поднажмем, ребята, - завтра в секторе должна быть деловая обстановка.

- Точно за какую-нибудь очаровашку запнулся, - хохотнул Кока. - Он ведь как начнет токовать, сам себя от вранья забывает.

- Нет, - ругался Сергей Петрович, высматривая Мошкина в окно, - я ему премию срежу. Это же издевательство! Тут руки-ноги от носилок отваливаются, а он как провалился.

Мошкин прибежал через час. С полной сеткой... газировки. Глазенки испуганно горят.

- Ты что принес?! - взбеленился начальник. - Ты где был? Девок охмурял?

- Главный облаву устроил! - выпалил Мошкин. - За мной по пятам шел. Чуть с поличным не застукал. Я вначале во "Фрукты-овощи" заскочил. Стою, выбираю, Папа (так за глаза звали главного конструктора) заходит. Я морду колуном, будто не заметил, и боком-боком на выход. Оттуда в гастроном наладился. Там "Агдам" был. Сойдет, думаю, за первый сорт. Достаю кошелек, а тут Папа собственной персоной. Я скок в соседний отдел и через вторые двери на улицу. В "Культтовары" забежал, Папу с хвоста сбросить. Полупал глазами на тетрадки и всякую дребедень - и прямиком в "Охоту". Вижу, нет Папы. Деньги продавщице подаю... Он, оказывается, с улицы следил. Из-за угла. Влетает. А я уже рот на "дайте портвейн" раззявил. Как еще надоумило перестроиться. "Дайте газировки, - говорю, - на все".

- Ну, оборзел Папа в корягу! - возмутился до глубины души Сергей Петрович. - Я это так не оставлю! Пусть тогда дает строителей! Мы за них упираемся, а он погоню открыл! Народный контроль, черт возьми. Куда теперь эту газировку?

На следующий день Сергей Петрович, вернувшись с оперативки от главного, посидел в своем углу минут пять, затем сказал в притихшую комнату:

- Мошкина за паникерство в рабочее время буду малехо увольнять.

- Какое паникерство? - подскочил Мошкин.

- Газированное, - ответил начальник.

С главным он был запросто, поэтому без предисловий высказал недовольство по причине дурацкой бдительности: "Как лошади надрывались, а ты устроил моему гонцу ловлю с поличным по магазинам! Давай тогда нам строителей! Каменщиков, плотников..."

- Ты что бороздишь? - возмутился главный. - Какого Мошкина я выслеживал?

- Молодого специалиста.

- В глаза его не видел! Хотел бутылку коньяка взять, школьный друг проездом был... Три магазина оббежал, только в четвертом оказался...

...- Нет у тебя, Вова, собачьей выдержки, - сказал, отсмеявшись, Кока Мошкину. - Всего один магазин оставалось пройти, а ты не выдержал - наложил медвежью болезнь в штаны.

- Еще неизвестно в каком магазине ты бы обделал полные шаровары, обиженно заметил Мошкин.

Кока не успел достойно ответить. Начальник решительно перевел разговор с темы переполненных штанов на производственные рельсы.

ОЛИМПИЙСКИЙ СЕРВИС

В июне 80-го Кока с Мошкиным приехали в столицу в командировку и оторопели. Москва надраена, как пятак. Блестит, как пасхальное яичечко. Навела перед олимпиадой лоск, какого отродясь не было. Кока с Мошкиным в аэропорту рты разинули, и дня три промеж зубов ветер гулял. Это как, к примеру, ты сотню лет знал бабенку. Пусть ладненькая, симпатичная, но светской дамой не назовешь. Ведь на шее хомут из мужа и детей, его наспех наведенным макияжем не скроешь. И вдруг среднестатистическая бабенка отставляет хомут в сторону, делает что-то решительное с лицом, обалденную прическу, наряжается в шикарное платье. Эффект сногсшибательный. Вчера ты ее дальше "здрасьте" не замечал, а сегодня увидел и... со страшной силой захотелось в Париж.

Предолимпийская Москва подействовала на Коку аналогично. Нафуфыренная в центре, причипуренная в остальных местах. До стартов за золотые медали целый месяц, а на всех улицах праздник и нерабочая обстановка. Что называется, "народ к разврату готов". Коке тоже захотелось шапку оземь: "Эх! едрена Матрена, однова живем!"

- Неужели мы, советские инженеры-ракетчики, не можем себе позволить фешенебельно пообедать?! - сказал Мошкину. - В каком-нибудь "Славянском базаре" или "Метрополе". Чем мы хуже негров из джунглей? Пока они наперегонки с антилопами нарезают тренировки, проверим на собственном опыте, как их здесь от имени нашего народа, а значит, и нас, встречать собираются.

Мошкин удивился размаху друга, всегда отличающегося железной расчетливостью. Самый захудалый пятак был у него на жестоком учете. И вдруг разморило отмочить обед по высшему разряду.

Отутюжили друзья костюмы, галстуки...

Зал ресторана поразил роскошью. В стиле эпохи возрождения стулья, голубые водопады оконных штор, арктической белизны скатерти - все испускало флюиды высшего класса. Коку сразу разморило заказать сигару. Хотя сроду не знал, с какого боку к ним подступать.

И метрдотель респектабельно выглядел. "Как маршал", - подумал Мошкин. И рост, и осанка, и неимоверной наглаженности брюки. Очки в золоченой оправе. Черной блестящей бабочкой галстук намертво прилип к горлу.

- Что желаете, ребята? - спросил он.

- Пообедать! - с достоинством ответил Кока.

- Пройдите туда, пожалуйста, - кивнул распорядитель на дверь в боковой стене.

За дверью открылся другой зал. Попроще, чем предыдущий. Но зайди друзья сначала в него, глаз бы, как в первом, выпал. Тоже был неслабо обставлен, нехило отделан. Самая распоследняя салфетка задирала нос. Коке тоже первым делом захотелось заказать сигару.

Метрдотель пусть был не маршальского покроя, но генеральского, не меньше. Если и пониже ростом, то самую чуть, если и пожиже статью, то на мизинчик. До блеска выбрит, по нивелиру пробор, волосок к волоску прическа.

- Что желаете, ребята? - спросил.

- Пообедать, - сказал Кока.

Хотел добавить, что их послали из первого зала.

- Пройдите туда, пожалуйста, - опередил "добавку" метрдотель и показал на широкую дверь.