Эмма краем глаза заметила, что легкая болезненная гримаса скользнула по темному лицу подруги, и почувствовала злость.
— Тебе лучше свалить отсюда, Михей. А то сейчас явится лейтенант и вышвырнет тебя отсюда! — вмешалась она.
— Что-то я сильно сомневаюсь, что сегодня он вообще выползет из своей норы после вчерашнего. Но раз мне тут сегодня не рады, то я приду в другой раз. Но не забывай, моя красавица, двери моей берлоги для тебя всегда открыты.
Эмма внутренне усмехнулась, подумав, что он даже представления не имеет о том, что для неё все двери открыты. А потом посмотрела на Пич и мужчин.
— И что он имел в виду? Неужели СС позволил себе такой загул, что сегодня и подняться с постели не может? — неужели это желчь в её голосе?
— Ну да, несколько десятков ударов электроплетью тот еще охренительный загул, — рыкнул всегда мягкий Кирос.
— Кир! — одернула его Пич. — Она не виновата!
— Ну, конечно!
— О чём он, Пич? — шокированно спросила Эмма.
— Ни о чём особенном. Командование, просмотрев хронику задания, определило, что Сеймас допустил ошибку, в результате которой новичок, то есть ты, едва не погиб. За это на него было наложено взыскание.
Эмма обвела всех взглядом. Пич и близнецы не смотрели ей в глаза, и только Кирос глядел с осуждением и гневом.
— Его били? — прошептала Эмма.
— Наказали, маленькая птичка, — едко ответил он. — Что, ты разве не знала, что нас тут воспитывают, как гребаных хищников в цирке? Если хорошо и послушно прыгаем через кольца с огнем, то поощряют и позволяют любые шалости. А если упираемся или случайно косячим, то херачат плетью, чтобы в другой раз не вздумали ошибиться. Воспитание, мля! Неужто папашка тебе никогда не рассказывал. Он у тебя любитель взыскания за любую мелочь накладывать.
— Кир, замолчи! Ты говоришь слишком громко! — шикнула на него Пич, озираясь.
— Да достало меня все! — блондин вскочил и вылетел из столовой.
— Это правда? — Эмма ни к кому впрямую не обращалась.
— Правда, пичужка, — ответил Сидда. — Скорее всего, мы лейтенанта еще денек другой не увидим. Не в форме он будет. Электроплеть та ещё сука. Даже с нашей способностью восстанавливаться уходят дни на то, чтобы хотя бы можно было ходить. Но ты не вини себя. Это на самом деле здесь нормальная практика. Командир всегда за все в ответе.
— А где сейчас Сеймас? За ним ведь кто-то ухаживает?
— Нет, пичуга, — покачал головой Брант. — Он не тот чувак, что позволит кому-то смотреть на себя в момент слабости.
— Но как же так? Это же просто ужасно, что он лежит там один, и никто ему не помогает!
— Это же Стальной Сейм, расслабься, Джимми! — попыталась её успокоить Пич. — Через пару дней он будет лучше прежнего!
— Это неправильно! Когда человеку больно и плохо, он не должен быть один!
— А что мы можем, Джимми? Выломать дверь?
— Где мне найти его?
— Перестань, Джимми. Ты сейчас последняя, кого он хотел бы видеть!
— А мне плевать! Просто скажите, где он живет!
— У него квартира в офицерском корпусе за периметром, но уже неделю он живет в пустующей комнате прямо напротив твоей. Ты разве не знала?
Эмма замотала головой. Решительно поднявшись, она набрала в буфете той еды, которую обычно ел лейтенант, и вышла из столовой.
ГЛАВА 7
Эмма, сглотнув, остановилась перед дверью, за которой, по словам бойцов, скрывался лейтенант. На плече у неё болталась сумка с перевязочным материалом и прочими медикаментами, которые удалось выклянчить в санчасти, а в руках был поднос с едой. Не то чтобы лекарства дали охотно, но девушка приложила массу усилий и даже немного пококетничала с не очень юными докторами, чтобы добиться желаемого. Конечно, делать этого раньше ей не приходилось, но она же не слепая и видела фильмы, а судя по тому, что она получила не только необходимое, но и даже краткие инструкции, у неё получилось неплохо. По крайней мере там она не робела как теперь перед этой дверью. Не нужно быть ясновидящей, чтобы понять — СС не будет рад её увидеть после того, как из-за неё и пострадал. Насколько бы правильным подобное не считали остальные, Эмме физические наказания казались какой-то дикостью, средневековьем, и она на самом деле никогда не слышала об этом раньше. Отец не упоминал о таких способах взысканий. Глубоко вдохнув, наполняя себя необходимой храбростью, она постучала, перехватив поднос одной рукой. Ответа не последовало. Ну что же, матом никто не послал, так что Эмма толкнула запертую дверь, шагая внутрь. Хотя сейчас она настроила себя так, что и изощренная портовая ругань её не остановила бы.