— М-м-м?
— Твои руки на мне… Это было… — он замолчал, Эмма еще какое-то время стояла в ожидании продолжения.
Но его так и не последовало, и поэтому она пошла к себе. Растянувшись на своей койке, она никак не могла избавиться от видения обнаженного мужчины. Она видела их к этому моменту уже десятки, но по какой-то странной причине, если от других ей всегда хотелось отвернуться, то к лейтенанту глаза притягивались, словно металл к мощному магниту. Это ведь ненормально? Может, у него тоже есть какие-то способности сродни тем, что у Кироса, и ей не стоит смотреть на него слишком долго и пристально? Но будь так, Пич ведь предупредила бы её? Могла ли она спросить напрямую у подруги? Эмма усмехнулась. Ну да, просто гениальная идея. Что она скажет?
«Извини, Пич, а ты не знаешь, почему, когда я пялюсь на собственного голого командира, меня бросает в жар, и руки с ногами трясутся? И не могла бы ты растолковать мне, что же это такое?»
Да уж, Пич наверняка сочтет это чрезвычайно забавным, верно? Эмма со вздохом перевернулась на постели. Нужно попробовать вздремнуть перед вечерней тренировкой. Но у мозга, похоже, были другие планы.
«Твои руки на мне… Это было…»
Было что? Противно? Больно? Раздражающе? Просто неприятно? Или… Или все же он имел в виду совершенно противоположное?
Боже, Эмма! Что противоположное? О чем ты думаешь вообще?
ГЛАВА 8.
— У тебя есть для меня хорошие новости, человек? — длинные тонкие пальцы с идеальными золочеными ногтями клацнули по полированной каменной поверхности стола, и это простое движение заставило внутренности мужчины скрутиться тошнотворным узлом страха.
— Прошу прощения, Прекраснейшая, но все без изменений, — промямлил он. — Нужно еще немного подождать.
— Подождать… — в протяжном звучании голоса женщины появились нотки смертельного холода, и пальцы, выстукивающие угрожающий ритм, заметно ускорились.
Мужчина несколько раз нервно сглотнул, тщетно пытаясь увлажнить высохшее горло.
— Как думаешь, человечек, как долго я еще буду щедро раздавать тебе авансы, ничего не получая в ответ? — не прозвучало ни единой хоть крошечной эмоции, но мужчина почувствовал, как самый настоящий животный ужас сжимает тиски на его горле.
— Прекраснейшая, но я делаю все, что могу! Я нашел Ключ для вас, а это в условиях такой секретности было совсем не просто!
— Пока ты искал, были потеряны годы! Теперь этим Ключом можно управлять только при помощи гребаного Якоря! А его, как я понимаю, у нас все еще нет? Как и чертовой возможности получить новый Ключ!
— Я работаю, Прекраснейшая! Мы вытащили её из-под опеки приемного отца, мы поместили её в целое стадо озабоченных самцов. За ней постоянно смотрят. Но она на каждом еженедельном обследовании устойчиво показывает, что полностью стерильна…
— Да мне плевать! Я хочу мой долбаный Ключ! Сколько еще я должна проторчать в вашем жалком мирке, прежде чем получить своё? — в одно мгновение тихий голос стал гремящим рыком, и кровь мужчины вскипела, лишаясь кислорода.
Он схватился руками за горло, падая со стула на колени и умоляюще закатывая глаза.
— Безмозглый, самолюбивый идиот! Ты упускаешь что-то. И если так будет и дальше, я найду кого-то другого, кто будет более сообразителен или удачлив! Ты меня понял?
Способность дышать вернулась к мужчине, и он упал на четвереньки, жадно хватая воздух и громко сипя.
— Как же я ненавижу эту необходимость использовать таких никчемных созданий, как ты! — ногти снова стали выстукивать ритм по холодному камню. — Если бы эта проклятая жалостливая стерва-кормилица не украла девчонку, у меня уже давно было бы все желаемое! Ты хоть понимаешь, как меня бесит то, что приходится ждать и искать новые чертовы решения?
— Я понимаю, Прекраснейшая.
— Да что ты можешь понимать, червяк! Убирайся с моих глаз! И возвращайся только тогда, когда у тебя будет, чем меня обрадовать.
— Прекраснейшая, прошу, — мужчина протянул дрожащую руку в самой нижайшей мольбе.
— Ты не заслужил! — мужчина отчаянно всхлипнул, униженно подползая ближе. — Ну ладно, я дам тебе последний шанс. Но на этот раз действительно последний.
На следующее утро Эмму никто не разбудил в привычные 5:30. И поэтому, когда она чуть позже проснулась сама, её прямо подкинуло на кровати, и она стала в панике одеваться. В коридоре не оказалось ни Пич, с упреком на неё взирающей, ни других бойцов из её группы. Вообще никого. Покосившись на противоположную дверь, девушка испытала краткий порыв зайти и узнать, как там Сеймас, но, во-первых, боялась опять нарваться на рык, а ее отвага далеко не безгранична, а во-вторых, в любой момент мог появится кто-то из команды и застать её выходящей с утра из комнаты лейтенанта. Даже если на самом деле никто бы ничего «такого» и не подумал о них, то все равно Эмма бы стала настоящей мишенью для подколок близнецов и Кироса, наверное, на недели вперед.