— Лер, не паясничай!
Я заткнула уши.
— Не произноси это слово! Не становись, как она! «Не паясничай!!!» — покривлялась я, изображая сердитую маму Раю.
— Давай выйдем на воздух. Тебе надо остыть. — Гриша взял меня за руку, я тут же вырвалась и прокричала ему в лицо:
— Сама буду решать, что мне надо, ясно?!
— Вот как ты заговорила? — прищурился Гриша. — Погулять захотелось? Мало было прошлого раза? Ладно, давай, вперед, отрывайся! Только уже без меня! — крикнул он и направился к выходу. За ним побежал Костик. А я думала про себя: хоть бы он не уговорил его остаться.
— Колечко еще не жмет? — попивая мартини, как бы невзначай поинтересовалась Даша.
— Мозоль натерло!
— Я бы уже его послала!
— Блин, девки, мне нужно до дома доехать, — глядя на экран мобильника, сказала Даша. — Брательник остался без ключей. Я быстро слетаю на такси туда и обратно. А ты, Полька, следи за ней! — Дашка кивнула на меня. — Не давай ей пить!
— Не переживай! — пообещала та и с хитрым лицом подмигнула мне.
Дашка скрылась в толпе. По ту сторону барной стойки снова нарисовался Захар.
— Может, тебе налить что-то другое? — Он посмотрел на мой нетронутый бокал с мартини.
— Да, если можно, то мохито безалкогольный.
— Окей, сейчас сделаем.
— Та-а-ак, мы продолжаем отрываться на дне рождения нашей Клюквы! — Поля навела на меня камеру. Я помахала рукой. Захар поставил на барную стойку мохито. Я сделала пару глотков освежающего напитка. — Ее строгая матушка хочет прервать наше веселье, друзья! Как вы считаете, это справедливо? Клюкиной сегодня девятнадцать, черт возьми, а ей пора сваливать из клуба! Давайте устроим митинг в поддержку Клюквы! Я требую митинг в поддержку Клюквы!
Я чуть не подавилась мохито.
— Ты в прямом эфире? Серьезно? — крикнула я и потянулась, чтобы вырвать из ее рук телефон. Полька, весело смеясь, ловко увернулась.
— Они пишут: «Долой строгую мамку! Жги, Клюква!» — танцуя, прокричала подруга.
— Лер, а она права, — поддержал ее Захар. — Отрывайся, у тебя сегодня праздник. — И совсем неожиданно накрыл мою руку ладонью. — Моя смена до одиннадцати, а потом я могу присоединиться к вам.
Полька толкнула меня в бок и шепнула на ухо:
— Скажи ему, что мечтаешь провести с ним время, — а затем пододвинула мне под нос бокал с мартини. — Один глоточек для храбрости.
Я смотрела в красивые карие глаза Захара и, черт побери, мне так хотелось остаться в этом клубе, потанцевать, повеселиться, расслабиться! Тем более мой строгий парень предоставил хорошую возможность… Не думаю, что разбужу ее парой глотков мартини — напиваться я точно не собиралась.
Ангел на плече тоненьким голосочком посоветовал вернуться домой, но его голос потонул в доводах внутреннего дьяволенка. Мама же знает, как усердно я работаю, как послушно хожу на все курсы, как помогаю, когда просят, как ухожу, когда вижу, что мешаю. У меня нет свободного времени, я живу по маминому расписанию. Неужели я не заслужила лишний час в клубе? О чем я буду вспоминать в старости? «О, внучок, бабушка тебе сейчас расскажет, как мучилась с грассирующей французской „р“, как играла для гостей „Лунную сонату“ Бетховена и как успешно в детстве отличала лососевый цвет от кораллового под бурные аплодисменты сотрудников маминых салонов…» М-да… Да и Гришка туда же… Нет бы поддержать любимую, остаться еще хоть на часик! Неужели вся моя жизнь пройдет вот так, по чьей-то указке?! Да пропади оно всё пропадом!..
— А ты прав! Да, я хочу забыть обо всем и наслаждаться праздником! — Он сжал мою кисть, подмигнул и удалился к посетителям, которые трясли деньгами и ждали его.
— Гуляем, товарищи, гуляем! Клюкина готова зажигать! — крикнула в камеру мобильного Поля и подняла очередной бокал с мартини. Я — чтоб меня! — взяла с барной стойки свой и чокнулась с ней. А потом отпила. И еще. И еще.
— Нет, нет, только не это! Так, спокойно. Всё хорошо, я в порядке, — склонившись над раковиной, я набирала в ладони холодную воду и плескала на лицо, на шею, на зону декольте. — Я не должна опозориться. Зачем я выпила этот чертов мартини, а потом шот… то есть два… или три?
Ни ледяная вода, ни свежий воздух, ни одна таблетка уже не помогут. Взяла салфетку, и, глядя на себя в зеркало, медленно обтерла лицо и шею. Я уже видела этот хищный взгляд, отражающийся в зеркале. Ничего хорошего он не предвещал. Это всё. Она пришла, и ее уже никто не остановит. Достала из своей сумки помаду и аккуратно обвела губы ярко-красным, стащила резинку с волос, потрясла ими в разные стороны, поправила майку так, чтобы немного торчало кружево черного бюстгальтера, заправила майку в юбку, подтянула ее повыше на бедра, подмигнула своему отражению в зеркале.