Итак, я был обречен дергу, а дерг — мне. Правда, лишь до вчерашнего дня. Сегодня я уже снова сам по себе.
На несколько дней все как будто успокоилось. С фиггами я справлялся тем простым способом, что держал шкафы на запоре. С липпами приходилось труднее, но жабий глаз более или менее удерживал их в узде. А что до мелжрайзера, то его следует остерегаться только в полнолуние.
— Вам грозит опасность, — сказал мне дерг не далее как позавчера.
— Опять? — отозвался я зевком.
— Нас преследует трэнг.
— Нас?..
— Да, и меня, ибо даже дерги подвержены риску и опасности.
— И этот трэнг действительно опасен?
— Очень!
— Что же мне делать? Завесить дверь змеиной шкурой? Или начертить на ней пятиугольник?
— Ни то ни другое, — сказал дерг. — Трэнг требует негативных мер, с ним надо воздерживаться от некоторых действий.
На мне висело столько ограничений, что одним больше, одним меньше — ничего уже не значило.
— Что же мне делать?
— Не политурьте, — сказал он.
— Не политурить? — Я наморщил брови. — Как это понимать?
— Ну, вы знаете. Это постоянно делается.
— Должно быть, мне это известно под другим названием. Объясните.
— Хорошо. Политурить — это значит… — Но тут он осекся.
— Что?…
— Он здесь! Это трэнг!
Я вдавился в стену. Мне показалось, что я вижу легкое кружение пыли в комнате, но, возможно, у меня пошаливали нервы.
— Дерг! — позвал я. — Где вы? Что же мне делать?
И тут я услышал крик и щелканье смыкающихся челюстей.
— Он меня заполучил! — взвизгнул дерг.
— Что же мне делать? — снова завопил я.
А затем противный скрежет что-то перемалывающих зубов. И слабый, задыхающийся голос дерга: «Не политурьте!»
А затем тишина.
И вот я сижу тихо-смирно. В Бирме на той неделе разобьется самолет, но меня это не коснется здесь, в Нью-Йорке. Да и фиггам до меня не добраться, я держу на запоре дверцы моих шкафов.
Вся загвоздка в этом «политурить». Мне нельзя политурить. Ни под каким видом! Если я не буду политурить, все успокоится и эта свора переберется еще куда-нибудь, в другое место. Так должно быть. Надо только переждать.
На беду свою я не знаю, что такое политурить. Это постоянно делается, сказал дерг. Вот я и избегаю по возможности что-либо делать.
Я кое-как поспал, и ничего не случилось — значит, это не политурить. Я вышел на улицу, купил провизию, заплатил что следует, приготовил обед и съел. И это тоже не политурить. Написал этот отчет. И это не политура.
Я еще выберусь из этой мути.
Попробую немножко поспать. Я, кажется, схватил простуду. Приходится чихнуть…
Ловушка[60]
(пер. с англ. А. Санина)
Сэмиш, мне нужна помощь. Ситуация становится опасной, так что спеши, не медли.
Ты был совершенно прав, Сэмиш, старый дружище. Мне не следовало доверять землянам. Это хитрый, невежественный, безнравственный народ, как ты неоднократно и отмечал. Но они не такие глупые, как кажутся. Я начинаю убеждаться, что толщина жгутика — не единственный критерий разума.
Как все нелепо обернулось, Сэмиш! А ведь мой план казался таким верным и безукоризненным…
Эд Дэйли заметил что-то поблескивающее за дверью коттеджа, но сонливость взяла верх над желанием выяснить, что это.
Когда рассвело, он проснулся и выбрался на цыпочках наружу — взглянуть на небо. Погода не сулила ничего хорошего. Всю ночь лил дождь, и сейчас со всех деревьев капала вода. Их фургон, казалось, затопило, а поднимавшаяся в гору проселочная дорога разбухла от грязи. Дэйли поежился от сырости.
Его друг Турстон, в пижаме, с заспанным, упитанным, безмятежным, как у Будды, лицом подошел к двери.
— В первый день отпуска всегда льет, как из ведра, — констатировал он. — Закон природы.
— Сегодня может хорошо клевать форель, — заметил Дэйли.
— Это ее личное дело, — без особого восторга отозвался Турстон. — На мой взгляд, куда лучше растопить камин и понежиться перед ним, потягивая горячий ром с травками.
Уже одиннадцать лет они проводили короткий осенний отпуск вместе, но по разным причинам.
Дэйли отличала романтическая привязанность ко всякого рода снаряжению. Продавцы нью-йоркских магазинов модной спортивной одежды примеривали на его высокие, сутуловатые плечи дорогие парки, которые можно было носить в такой неприступной цитадели, как Тибет, в поисках снежного человека. Его уговаривали приобрести миниатюрные печки хитроумной конструкции, которые не погаснут даже во время урагана, или пытались всучить причудливые, угрожающе изогнутые кинжалы из лучшей шведской стали и массу других не менее соблазнительных и полезных вещей.
60
Печатается по изд.: Шекли Р. Ловушка: В сб. Миры Роберта Шекли. — М.: Мир, 1984. Пер. изд.: Sheckley R. The Trap: Pilgrimage to Earth. New York, Bantam, 1957.